Сны в русской классике. Сны героев. Их художественная функция в произведениях отечественной литературы

Екатерина Чёмская 9класс 402 гимназия г.Колпино.

В данной работе рассматривается сон как литературный приём.На примере произведений("Слово о полку Игореве", В.А.Жуковский"Светлана",А.С.Пушкин"Капитанская дочка", М.А.Булгаков"Мастер и Маргарита") рассматривается,какую роль играет в них сон, особенности сна: цветовая гамма,звуки,символы и художественные детали и делается вывод о роли сна в художественных произведениях.

Скачать:

Предварительный просмотр:

1.Сон как литературный прием (вступительное слово);

2.Таблица художественных особенностей снов;

3.Сон Святослава, его художественные особенности;

4.Сон Светланы, его художественные особенности;

5.Сон Гринева (символы, детали, цветовая гамма);

6.Сон Никанора Ивановича, его роль;

7.Выводы по исследовательской работе;

8.Заключительное слово о работе;

9.Список литературы.

Сон как литературный прием

Сон как литературный прием довольно часто встречается в произведениях писателей. Изображение сна, описание сновидения, вещего сна – весьма распространенный литературный прием. Служит для самых разнообразных целей формального построения и художественной композиции всего произведения и его составных частей, психологической характеристики действующих лиц и, наконец, изложения взглядов самого автора.

Известно, что ведущим приемом он был у писателей – романтиков. Как правило, это был сон вещий, пророческий (Н.В.Гоголь «Страшная месть».)

Сон одного из действующих лиц литературно – художественного произведения может служить как бы рамкой, или обрамлением, основного сюжета, своеобразно подчеркивая его и выделяя на фоне второстепенных подробностей.

Сны героев в произведениях отечественной литературы занимают особое место: через данный прием раскрывается внутренний мир героев, очень часто сны носят символичный смысл, «предсказывают» развитие сюжета; с помощью сна передаются внутренние переживания героев

Сон в литературных произведениях имеет свои особенности: максимальная сжатость, схематичность, обилие символов, сон – безопасный повод для откровенности.

Сон как композиционный элемент имеет свои функции:

1. комментирование и оценка изображенных событий;
2. психологическая характеристика персонажа;
3. осмысление идейного содержания произведения;
4. «чужой пророческий голос» - общение с божественным;

Сны мы можем рассматривать как форму для развития основного сюжета. Этот прием помогает читателю перейти от действительности к эстетическому созерцанию; во сне автор отражает как в вогнутом зеркале в увеличенном виде то, что для него особенно важно, дорого, значительно.

В произведении русских писателей разных прозаических и поэтических жанров сон выполняет определенную функцию. Сон в художественном произведении является как бы аллегорией, иносказанием. Таким снам присуще логическое построение, дидактичность, то есть нравоучение, поучение.

Представим это в виде таблицы. Для работы возьмем произведения древней литературы «Слово о полку Игореве» (обратите внимание, уже тогда, в 12 веке, использовали этот прием; корни этого приема уходят в глубокую древность.)

Так же мы берем балладу В.А.Жуковского «Светлана» (19 век). И произведение А.С.Пушкина «Капитанская дочка».
Рассмотрим, чем обычно бывают наполнены сновидения.

«Гипнос. в греческой мифологии - персонификация сна, божество сна, сын Ночи и брат Смерти. Гипнос спокоен, тих и благосклонен к людям, в противоположность беспощадной Смерти. »*

«Морфей. в греческой мифологии. - крылатое божество, один из сыновей Гипноса. Принимая различные человеческие формы. он является людям во сне»**

Как мы видим, в древнегреческой мифологии Гипнос тих, благосклонен к людям, но он находится в опасном родстве со Смертью. Сон всегда был тайной, загадкой для человека. Как всякая тайна, он необыкновенно привлекателен, недаром вокруг этой загадки столько всего: и народные верования, и сказки, и предсказания, колдовство. Интерес к снам характерен для всех эпох человеческой культуры. К постижению феномена сна стремилась наука, недаром сейчас у нас создан Институт снов. Платон считал, что сны могут служить источником творческого вдохновения. Аристотель - продолжением деятельности. Проблема снов занимает особое место в медицине, особенно в психологии, в области исследования бессознательного. Систематическую теорию создал знаменитый психиатр Фрейд: сон - это иллюзорное осуществление вытесненных желаний. Другой психиатр, Юнг, рассматривает сны как предшественников будущих тенденций развития личности. Наука открыла связь снов с мифами, а также универсальный характер ряда образов и символов, что в свою очередь было подхвачено литературой, особенно романтизмом. Романтики считали, что сны играют решающую роль в творческом процессе. Большой интерес к снам был у символистов. Сны - одна из самых привлекательных и распространенных сфер человеческого духа как для писателей, так и для читателей. Достаточно перечислить произведения, в названиях которых присутствует само слово «сон», чтобы в этом убедиться: «Сон в летнюю ночь» Шекспира, «Жизнь есть сон» Кальдерона, «Сон смешного человека» Достоевского. Писатели разных стран, разных эпох. Особенно сны привлекают поэтов: ведь лирика непосредственно выражает чувства поэта. Первые, подсказанные памятью названия стихов: два «Сна» у Лермонтова; «Сон», «Сновидение» у Пушкина; «Сон на море» Тютчева; «Сон», «Сны раздумий небывалых» Блока; «Сон и жизнь», «Смерть - это ночь прохладный сон. » Гейне; «Сон» Байрона и т. д. Список мог бы быть длинным.

Ограничим тему работы прозой и попытаемся показать, какую функцию «выполняет» сон в произведениях разных жанров; разумеется, речь пойдет в основном о произведениях, изучаемых в школе. Для начала обратимся к толковому словарю Ожегова.

Сон. 1. Наступающее через определенные промежутки времени физиологическое состояние покоя и отдыха, при котором почти прекращается работа сознания, снижаются реакции на внешние раздражители (раздражения). Спать крепким (мертвым) сном. Видеть что-нибудь во сне. Уснуть вечным сном (перен. умереть) 2. То, что снится, грезится спящему, сновидения. Снятся сны. Сон в руку (о сбывшемся сне).

Сновидение (книжн.) Образы, картины, возникающие во время сна. Сон. На сон грядущий (книжн.) На ночь, перед сном.

Он привык тому, что проезжие по вечерам на сон грядущий рассказывали всякие истории, любил это (А. Чехов).

На сон грядущий она отпирает денежный ящик и удостоверяется, все ли в нем лежит в том порядке, в котором она всегда привыкла укладывать (М. Салтыков-Щедрин). Происхождение этого выражения связано с чтением молитв верующими. В молитвенниках имеется раздел, содержащий молитвы, которые должны быть прочитанными идущими (грядущими) ко сну. Первоначальное значение словосочетания со временем трансформировалось, и грядущим стал называться сон.

Сновидения – субъективно переживаемые представления, преимущественно зрительной модальности, регулярно возникающие во время сна, главным образом в фазе «быстрого сна». Сюжет сновидений в образной символической форме отражает основные мотивы и установки субъекта. Переживание и запоминание сна в большей степени зависит от особенностей личности и эмоционального состояния перед сном.

Сновидение – образы, возникающие во время сна.

Сон – периодическое функциональное состояние человека. У человека во сне наблюдается угнетение осознаваемой психической активности.

Все знают, что человек треть своей жизни проводит во сне. Благодаря сновидениям процесс сна на протяжении веков, с древности и до наших дней, притягивал человечество своей таинственностью. Сон и сновидения изучали, анализировали, объясняли, толковали.

Известно, что множество великих людей во сне делали открытия или создавали замечательные произведения искусства. Есть в нашей жизни время, когда мы не принадлежим себе, когда нами играют таинственные и непостижимые силы, порожденные Космосом и Хаосом. Это время – время сна, когда душа отрывается от тела и живет своей самостоятельной жизнью.

Значение символического сна Гринёва в повести А. С. Пушкина «Капитанская дочка».

Гринёв получил воспитание в семье отставного генерала и впоследствии сам стал офицером. Петруша – мягкий и совестливый юноша, исполненный самых радужных мечтаний. Для него верх человеческого благополучия – служба в гвардии. Однако сама жизнь рассеивает его иллюзию.

Какие же бездны открывает нам сон Гринёва? Попробуем разобраться. Сон Гринёва – предсказание, каким тернистым будет его жизненный путь.

Герой выведен обстоятельствами жизни из душевного равновесия. Во время поездки к месту прохождения службы Гринёв попадает в буран. Беда неизбежна, и лишь волей случая ему помогает случайный вожатый. Успокоившись, Петр погружается в сладостную дремоту.

Гринёв, оторванный от папеньки и маменьки, конечно, видит во сне родное поместье. Но всё остальное приводит в ужас: вместо отца – бородатый вожатый, в руках которого топор, а вокруг – трупы и кровавые лужи.

Как показало дальнейшее развитие действий, в этом сне Петруша видит грядущие события и свою роль в них. Он станет свидетелем кровавого побоища, будет пытаться ему противостоять. Он сроднится с зачинщиком бунта – этим страшным бородатым вожатым, который станет ему посаженным отцом. Если сон – знак, то сон Гринёва – знак судьбы. Написанный в начале произведения, сон задает трагическую тональность дальнейшему повествованию.

Сон Татьяны в романе А. С Пушкина «Евгений Онегин».

Впервые в романе мы встречаемся с Татьяной в поместье ее родителей. Деревня Лариных,– "прелестный уголок", какие попадаются в средней полосе России. Пушкин много раз подчеркивает, как Татьяна любила природу, зиму, катание на санках. Русская природа, сказки няни, старинные обычаи, соблюдаемые в семье, сделали Татьяну "русской душой". От других девушек Татьяна отличается своей простотой и даже детской наивностью, доверчивостью. Именно поэтому она любит страшные рассказы, она верит гаданьям и снам. Это значит, что она живет в одухотворенном мире, в котором все живое, все значительное:

Богатое воображение, развитое чтением, помогает видеть во всем обыденном нечто необычное и даже сверхъестественное.

Прежде всего, обратимся к комментариям пушкинского романа Н. Л. Бродского и Ю. М. Лотмана. Там довольно подробно исследована мифологическая основа сна. Понять ее важно, потому что слово "чудный" у Пушкина всегда означает: "связанный с чудом", "Чудный сон" Татьяны пронизан свадебной и похоронной символикой.

Впрочем, наша задача не пересказывать Бродского или Лотмана, а показать, как связан очередной эпизод романа с основной идеей "Евгения Онегина".

Не следует вырывать "чудный сон" влюбленной в Онегина Татьяны из контекста святок, ибо снится сон героине как раз после ее святочных гаданий, смысл которых объяснен автором в своих примечаниях к роману. Первый встречный в святочную ночь, которого Татьяна окликает: "Как ваше имя?" (Так узнавали имя будущего жениха), отзывается Агафон. И в этом не только романное подшучивание над романной героиней, но и знак того, что не Евгений – Татьяне суженый, и того еще, что в переводе с греческого Агафон – "добрый": Татьяне не нужно опасаться будущего своего жениха. Подблюдная песнь, под которую "вынулось колечко" Татьяне, как снова разъясняет автор, "предрекает смерть". Это сложный символ, прежде всего связанный с чувством Татьяны к Евгению. Будет достаточно указать на смерть Ленского, тем более, что ее предрекает и "чудный" Татьянин сон.

Нечистью окружен Онегин

В контексте романа правдоподобней, что Онегин поражен хандрой, которая, обессмысливая для него существование, в то же время побуждает его презирать людей, возноситься над ними, ощущать свое чувство превосходства над всеми.

Что ж, спасительный для Онегина объект обозначен. Онегин подходит к двери, распахивает ее, "и взорам адских привидений явилась дева". Каждый бес считает ее своей добычей: "все указует на нее, ║ и все кричит: мое, мое!"

И все это тотчас же исчезает при признании Онегиным Татьяны "своей": "Мое!" – сказал Евгений грозно, ║ и шайка вся сокрылась вдруг" Стало быть, сон пророчит, что Татьяна действительно очистит душу Евгения. И она очистит ее. И сон пророчит не только это.

Татьяна видит во сне, как в хижину-шалаш, где остались они с Евгением, входят Ольга и Ленский. Вспыхивает и разгорается ссора. "Вдруг Евгений Хватает длинный нож и вмиг Повержен Ленский"

Поражает абсолютная неадекватность убийства в возникшей ссоре. А с другой стороны, можно ли считать дуэль Ленского с Онегиным и гибель Ленского в романе адекватными той ситуации, которая возникла на Татьяниных именинах? Снова мы сталкиваемся с пророчеством, усиленным тем, что Ленский зарезан длинным ножом: Евгений сгубил человеческую душу.

Он обрывается именно здесь потому, что, как написал известный ученый В. М. Маркович, раскрывший мифологический контекст этой концовки: "В семантике мифологического сюжета это ясные признаки катастрофически обращенного вспять космогонического процесса. И столь же ясна в этой системе значений таинственная связь между убийством близкого человека и последовавшим за тем потрясением основ бытия". А в романной семантике убийство Ленского потрясло основы онегинского бытия: сознание Онегиным собственной душевной низости начинает процесс его духовной эволюции, которая является одним из самых важных мотивов пушкинского произведения.

Сон- выдумка в комедии Грибоедова «Горе от ума»

Другая героиня тоже из пьесы, рассказывает свой сон о любви, сон возможный, психологически оправданный, но. выдуманный. В комедии Грибоедова «Горе от ума» Софья, чтобы скрыть свою растерянность в связи с внезапным появлением отца

Фамусов отвечает только на последние слова: «Ах, матушка, не довершай удара! Кто беден, тот тебе не пара». Софья продолжает:

Скажем прямо: талантливая выдумка», но Софья этого не знает, это знает Грибоедов. В этом «сне» - реальное состояние героини, узнаваемость ее возлюбленного, фон -луг, цветы, да и сам герой - из сентиментальных романов, которыми зачитывались девушки того времени. К тому же «сон» оказался вещим!

Сон Обломова в романе Гончарова «Обломов»

"Где мы? В какой благословенный уголок земли перенес нас сон Обломова? Что за чудный край!" – так начинается "Сон Обломова" в романе Гончарова "Обломов": "Измученное волнениями или вовсе незнакомое с ними сердце так и просится спрятаться в этот забытый всеми уголок и жить никому неведомым счастьем!" "Тишина и невозмутимое спокойствие царствует и в правах людей в том краю. Ни грабежей, ни убийств, никаких страшных случайностей не бывало там" Так, может быть, "Сон Обломова" – это сон о потерянном рае, утраченной гармонии? "И что такое Обломовка, как не всеми забытый, чудом уцелевший "блаженный уголок" – обломок Эдема? Это образ прекрасной, но не достижимой, невозможной уже жизни, своеобразная утопия? Утопия для Обломова. Действительно, "именно так, как на уголок невинности и простоты смотрит на мирок своего героя повествователь в зачине сна. Итак, для Обломова – это утопия. А для автора? Мы обращаем внимание на одну из важнейших тем романа – тему нереализованных возможностей, невоплощенных потенций, неосуществимых начал.

Об этом говорит Штольц в конце романа: "А был не глупее других, душа чиста и ясна, как стекло; благодарен, нежен, и – пропал!" И Ольга: " Отчего погибло все? – вдруг, подняв голову, спросила она. – Кто проклял тебя, Илья? Что ты сделал? Ты добр, умен, нежен, благороденигибнешь!"

Но ведь и сам Обломов " болезненно чувствовал, что в нем зарыто, как в могиле, какое-то хорошее, светлое начало, может быть, теперь уже умершее, или лежит оно, как золото в недрах горы, и давно бы пора этому золоту быть ходячей монетой Какой-то тайный враг наложил на него тяжелую руку в начале пути и далеко отбросил от прямого человеческого назначения. "

"Отчего же я такой?" – спрашивает себя Обломов. И засыпает. И ему снится сон, который и объясняет, почему хорошие, светлые начала его души все-таки в полной мере так и остались нереализованными, почему пропал, погиб, был отброшен от прямого человеческого назначения человек с чистой и ясной душой, добрый, умный, нежный, благородный.

Гончаров описывает один день в Обломовке. "Тихо и сонно все в деревне: безмолвные губы отворены настежь; не видно не души, одни мухи тучами летают и жужжат в духоте". На этом фоне обрисованы обломовцы – равнодушные люди, не знающие, что есть где-то города, иная жизнь. Такую же вялую, бессмысленную жизнь ведет и владелец деревни – старик Обломов. Гончаров с иронией и осуждением изображает обломовский быт: "Сам Обломов – старик тоже не без занятия: он целое утро сидит у окна и неутомимо наблюдает за всем, что делается во дворе" Он остановит проходящих дворовых и полюбопытствует, куда идут, что несут "Завидит ли из окна, что дворняжка преследует курицу, тотчас примет строгие меры против беспорядков. "

Ленивое переползание изо дня в день, бездеятельность, отсутствие жизненных целей – вот что характеризует быт Обломовки. Получение письма для семьи Обломовых – целое событие. Этот эпизод, с большим комизмом описан Гончаровым: "Все обомлели; хозяйка даже изменилась немного в лице; глаза у всех устремились и носы вытянулись по направлению к письму". "Полно, не распечатывай, Илья Иваныч"

В условиях мертвящего покоя проходило воспитание Илюши. Дворовые предупреждали всякое его желание. Все делалось за него Захаром и еще тремястами Захаров.

Как только мальчику захочется что-то сделать самому, так "отец и мать, да трт тетки в пять голосов и закричат:

И у ребенка вырабатывалось воспитание, "что сидеть сложа руки почетнее, нежели суетиться с работой. "Илюша научился от старших покрикивать на дворовых, а если "что покажется ему не так, то он поддаст Захарке ногой в нос"

Илья Обломов не интересовался науками. В классах он отсиживал положенные часы, учил задаваемое учителями, но "дальше той строки, по которую учитель, задавая урок, он не заглядывал, расспросов никаких ему не делал и пояснений не требовал. "

А в имении течет та же размеренная жизнь, нарушаемая празднествами по случаю трех актов жизни: "свадеб, родин и похорон. Никаких забот и треволнений не знали в Обломовке, исключая лишь заботу о пище".

С какой иронией пишет об этом Гончаров: "Сколько тонких соображений, сколько занятий и забот в ухаживании за него!. Какие меды, какие квасы варились, какие пироги пеклись в Обломовке!

Обитатели Обломовки во всем были примитивны – в поступках, в желаниях, в психологии. И это передано писателем картиной жизни обломовцев, боящихся всего – письма, леших и домовых, мертвеца или больного, огненных столбов.

Коллективный образ обломовцев создан для того, чтобы раскрыть среду, налагающую неизгладимую печать на тех, кого она коснулась.

Из многочисленных обитателей Обломовки писатель выделяет лишь старого Обломова. Илья Иванович не вникал в дела имения, позволял приказчику обманывать себя. Так, он со слезами на глазах говорил "воля божия", когда приказчик приносил ему две тысячи, утаив третью, и ссылался на недород. Имение постепенно приходит в запустение.

Отец Илюши никогда не утруждал себя. Мальчик привык видеть, "как батюшка его, в панталонах, в коричневой суконной ваточной куртке, день- деньской только и знает, что ходит из угла в угол, заложив руки назад, нюхает табак и сморкается родитель и не вздумает никогда проверить, сколько копен скошено или сжато, и взыскать за упущение, а подай-ка ему не скоро носовой платок, он накричит о беспорядках и поставит вверх дном весь дом". По вечерам у отца Обломова были занятия такого же рода: "Отец, заложив руки назад, ходит по комнате взад и вперед, в совершенном удовольствии, или присядет в кресло и, посидев немного, начнет опять ходить, внимательно прислушиваясь к звуку собственных шагов. Потом понюхает табаку, высморкается и опять понюхает".

В Обломовке буквально все находится в запустении. Лень и жалость – отличительные черты ее обитателей. "Не для всякого зажгут и свечи: свечка покупалась в городе, на деньги и береглась, как все покупные вещи, под ключом самой хозяйки. Огарки бережно считались и прятались Диван в гостиной весь в пятнах, и кожаное кресло Ильи Ивановича только называется кожаным, а в самом-то деле оно – не то мочальное, не то веревочное".

В Обломовке ведется натуральное хозяйство – каждая копейка на счету. Как говорит автор, они знали "лишь единственное употребление капиталов – держать их в сундуке".

В описании быта Обломовки, детства Илюши, в обрисовке дальнейшей жизни Ильи Ильича Гончаров нетороплив и обстоятелен; от его внимательного взгляда не ускользают и мелкие детали, используемые им для более полной обрисовки образа. "В этом уменье охватить полный образ предмета, отчеканить, изваять его – заключается сильнейшая сторона таланта Гончарова", – так определил своеобразие писателя Добролюбов. "У него есть удивительная способность – во всякий данный момент остановить летучее явление жизни, во всей его полноте и свежести, и держать его перед собою до тех пор, пока оно не сделается полной принадлежностью художника".

В Обломовке господствовала полная неподвижность мысли. "Норма жизни была готова и преподана, от дедушки, а дедушка от прадедушки, с заветом блюсти его целость и неприкосновенность, как огонь Веслы. Как что делалось при дедах и отцах, так делалось при отце Ильи Ильича, так может быть, делается еще и теперь в Обломовке.

Никаких идейных запросов, никакой пищи уму, никаких забот даже о материальной стороне существования – вот что характеризовало быт обломовцев. А это в свою очередь приводило к отсутствию всякого желания трудиться. Безделье и скука – этими словами можно охарактеризовать быт обломовцев-господ.

Хотелось бы жить в этом застывшем времени взрослому Илье Ильичу Обломову. Он тяжко вздыхает, когда его "жизнь достает".

Мотив сна в романе Гончарова объединяется с мотивом мечты, грезы наяву; Гончаров понимал сон в английском духе как "dream"(это слово означает и сон, и мечту). Обломов живет мечтой и собственной благородной фантазией. Впечатлительный ум ребенка впитывал в себя все отрицательное, что окружало его.

Если бы Илюша, живой и впечатлительный, был поставлен в другие условия жизни, если бы ему дали другое воспитание, из него вышел бы полноценный человек, его душевные силы получили бы высокое развитие и он мог бы сделать в жизни очень многое.

Вот почему "Сон Обломова" – и утопия, и антиутопия одновременно. "Прикованный к подушке золотыми цепями своей грезы об утраченном рае, Илья Ильич в тонком сне творит одну из самых беззащитных, хотя по-своему и обаятельных идиллий, которые когда-либо грезились человеку"(Дружинин). И вместе с тем, рассказывая о том, как "идущие проявления силы обращались внутрь и никли, увядая", писатель рисует нам губительные и разрушающие силы.

Воплощение заветных мечтаний в снах Веры Павловны. (По роману Н. Г. Чернышевского « Что делать?»)

Вместе с Верой Павловной мы видим в её снах воплощение заветных мечтаний великого утописта Н. Г. Чернышевского.

Главная тема – равенство, свобода людей, всеобщее благоденствие. У Чернышевского было много предшественников (Платон, Т. Мор, Т. Кампанелла), которые представляли схемы идеального государства. Чернышевский в своём произведении обратился к форме сна, в котором, как и у Радищева, «гидом» Веры Павловны была женщина, близкая к радищевской Истине. Юрий Лотман обратил внимание на то, что Чернышевский поселил свою Веру Павловну на той же самой Гороховой улице, где видел райские сны Илья Ильич Обломов. И ей тоже снится сон о будущем, сон – мечта.

«Четвёртый сон Веры Павловны», точнее, та часть его, о которой мы говорим и в которой изображено общество будущего, не сон в точном смысле этого слова. В отличие от третьего сна Веры Павловны, четвёртый сон точно расписан, рационально выверен, логически построен.

Утопия безвозвратно ушедшего в прошлое в романе Чернышевского противостоит идиллия осуществимого, с точки зрения автора, будущего, своеобразная социалистическая Обломовка: «здесь здоровая и спокойная жизнь».

Четвёртый сон Веры Павловны о возвращённом и обретённом рае. Мир сладости и непрестанного радования и блаженства изображен в четвёртом сне Веры Павловны. Здесь даже работают «весело», «для всех вечная и лето, вечная радость». Веселье и радость и в Хрустальном дворце. «У них вечер, будничный, обыкновенный вечер, но они каждый вечер так веселятся и танцуют; но когда же я видела такую энергию веселья?» Это и понятно. Ведь их жизнь не омрачена «воспоминаниями неудобств и лишений, бед и страданий». «Здесь только воспоминания вольного труда в охотку, довольство добра и наслаждения, здесь и ожидания только всё того же впереди». При этом слово это – наслаждение – потом прозвучит не раз. «Их веселье, что, их наслаждение, их страсть – всё живее и сильнее, и сладостнее, чем у нас счастливые люди!» И через несколько сток: «Только такие люди могут вполне веселиться и знать весь восторг наслаждения!»

Ничего не сказано о том, чем заканчивается изображение общества будущего в романе Чернышевского. Поэтому привожу цитату.

«Ты видела в зале, как горят щёки, как блистают глаза; ты видела – они уходили, они приходили; они уходили – это я увлекала их, здесь комнаты каждого и каждый – мой приют, в них мои тайны ненарушимы, занавесы дверей, роскошные ковры, поглощающие звук, там тишина, там тайна; они возвращались – это я возвращала их из царства моих тайн на лёгкое веселье. Здесь царствую я.

Я царствую здесь. Здесь всё для меня! Труд – заготовление свежести чувств и сил для меня, веселье – приготовление ко мне, отдых после меня. Здесь я – цель жизни, здесь я – вся жизнь». Обратим внимание на то, что в знаменитом сне Веры Павловны главное всё же – именно «восторг наслаждения». «Будущее светло и прекрасно настолько будет светла и добра, богата радостью и наслаждением ваша жизнь, насколько вы умеете перенести в неё из будущего». В этой связи остановимся на одном важном мотиве четвёртого сна Веры Павловны.

Само слово рай в западных языках восходит к греко-латинскому слову, обозначающему сад. В словаре Даля так и сказано: «Рай – первобытный сад, вертоград, жилище прародителей Адама и Евы». Отсюда и обязательный в ограде монастыря сад, который служит как бы образом рая. «Монастырские сады, которые символизировали рай, отнюдь не имели утилитарного значения, но они обязательно должны были иметь «райские деревья» - яблони, затем цветы, по преимуществу душистые, и привлекать к себе птиц».

Но, изгнанный после грехопадения из земного рая, человек мог теперь рассчитывать лишь на рай загробный. Идея социализма – идея создания рая здесь, на земле. Понятно, почему в эстетике социализма играет такую роль поэтика сада.

«Сады, лимонные и апельсиновые деревья, персики и абрикосы» появляются уже в самом начале той главки четвёртого сна Веры Павловны, в которой описано общество будущего. И в описании чугунно – хрустального здания – «весь дом – громадный зимний сад». А вот преображенная трудом человека (русского человека, как подчёркнуто в романе) бывшая пустыня – «горы, одетые садами; между гор узкие долины, широкие равнины». Эти горы были прежде голые скалы, - говорит старшая сестра. – Теперь они покрыты толстым слоем земли, и на них среди садов растут рощи самых высоких деревьев: выше финиковые пальмы, смоковницы; виноградники перемешаны плантациями сахарного тростника»

А вот как выглядит преображенная в сад пустыня в четвёртом сне Веры Павловны: «На далёком северо-востоке две реки, которые сливаются вместе прямо на востоке от того места, с которого смотрит Вера Павловна; дальше к югу, всё в том же юго-восточном направлении, длинный и широкий залив» В этом описании легко просматривается общий контур описания библейского: юго-восток, пустыня, орошённая реками

«Но мы в центре пустыни?» - говорит изумлённая Вера Павловна. «Да, в центре бывшей пустыни; а теперь, как видишь, всё пространство с севера, от той большой реки на северо-востоке, уже обращено в благодатнейшую землю, в землю такую же, какой она была когда-то и опять стала теперь та полоса по морю на север от нее, про которую говорилось в старину, что она «кипит молоком и мёдом. »Какой она была когда-то и опять стала теперь» Воистину речь идёт о потерянном и возвращённом рае. Возвращённом самим человеком и его трудом. О том, что Чернышевский здесь использует библейскую образность, говорит и цитата из Библии. Сон в романе Чернышевского реалистичен, выстроен по логическим законам и заканчивается призывом. «Будущее светло и прекрасно. Любите его, работайте для него, приближайте его», - восклицает Чернышевский.

Сны Катерины в пьесе А. Н. Островского «Гроза»

Другой характер имеют сны в пьесе А. Н. Островского «Гроза». Это сны, раскрывающие внутренний мир героини. Они неопределенные, смутные, волнующие. Такие сны действительно могут присниться.

«А какие сны мне снились, Варенька, какие сны! Или храмы золотые, или сады какие-то необыкновенные, и все поют невидимые голоса, и кипарисом пахнет, и горы и деревья будто не такие, как обыкновенно, а как на образах пишутся. А то будто я летаю, так и летаю по воздуху». В этих снах - мечтательность, поэтичность Катерины.

Рассказав Варваре о снах своей юности, она жалуется: «Думать стану - мыслей никак не соберу, молиться - не отмолюсь никак. Языком лепечу слова, а на уме совсем не то: точно мне лукавый в уши шепчет, да все про такие дела нехорошие.

Сны Катерины психологически оправданы, они отражают ее внутреннее состояние, изменение ее души под влиянием любви, ее неспособность бороться с «грехом». Сон ее и предчувствие: «Точно я стою над пропастью, и меня кто-то туда толкает, и удержаться мне не за что», точнее, «не за кого».

Значение снов в романе Ф. М. Достоевского «Преступление и наказание»

Выше мы говорили о снах-утопиях, а теперь обратимся к антиутопии, сну-предупреждению, ибо всякая антиутопия - предупреждение. Речь пойдет о снах-видениях больного Раскольникова

Теперь, в конце XX века, когда человечество прошло через неслыханные испытания и теории избранности одних людей перед другими, одних народов перед другими, прошло через практическое применение идей фашизма, сон-бред Раскольникова воспринимается шире, чем в то время, когда роман был написан. Этот сон - отражение физического и нравственного состояния героя. Он психологически оправдан и, с нашей точки зрения, реален, то есть такой сон мог присниться.

Особое место занимает психологически точный, гениально описанный сон Раскольникова о смеющейся старухе. «. На стуле в уголку сидит старушонка, вся скрючившись и наклонив голову, так что он никак не мог разглядеть лица, но это была она. Он стоял перед ней: „боится!" - подумал он, тихонько высвободил из петли топор и ударил старуху по темени, раз и другой. Но странно: она даже не шевельнулась от ударов, точно деревянная. Он испугался, нагнулся ближе и стал ее разглядывать; но и она еще ниже нагнула голову. Он пригнулся тогда совсем к полу и заглянул ей снизу в лицо, заглянул и помертвел: старушонка сидела и смеялась,- так и заливалась тихим, неслышным смехом. Бешенство одолело его: изо всей силы начал он бить старуху по голове, но с каждым ударом топора смех и шепот из спальни раздавались все сильнее и слышнее, а старушонка вся так и колыхалась от хохота». Как и во сне о лошади, здесь много народа (в соседней комнате, на лестничной площадке).

Это сон человека, который удостоверился, что он не старуху убил, а себя убил. В этом смысл сна. Сон удивительный по своей психологической точности и художественной силе. Ведь каждый человек, наверное, испытал во сне бессилие: хочет убежать - не удается, ударяет - попадает в пустоту. Но это еще не все. Когда Раскольников проснулся, он ощутил присутствие в комнате человека. «”Сон это продолжается или нет”,- думал он и чуть-чуть неприметно опять приподнял ресницы». Часть IV, глава I начинается со слов: «Неужели это продолжение сна? - подумалось еще раз Раскольникову. Осторожно и недоверчиво всматривался он в неожиданного гостя». Гостем был Свидригайлов, кошмарное порождение зла. Такое действительно может присниться лишь в страшном сне.

«В 1860-е годы в России наряду с вопросами криминалистики заметно оживился интерес к новейшим исследованиям в области психиатрии. В романе имеются строки, свидетельствующие о знакомстве Достоевского с новейшими исследованиями в области психиатрии. » (примечания Г. Ф. Когана к роману «Преступление и наказание»). К Свидригайлову является Марфа Петровна (привидение наяву). Раскольников несколько раз говорит о нем: «сумасшедший», «помешанный». Вот как представляется Свидригайлову вечность: «. как идея, которую понять нельзя, что-то огромное, огромное! Да почему же огромное? И вдруг, вместо всего этого, представьте себе, будет там одна комнатка, эдак вроде деревенской бани, закоптелая, а по углам пауки, вот и вся вечность. Мне, знаете, в этом роде иногда мерещится». Мало того, Свидригайлов заявляет, что если бы это зависело от него, то он бы «так непременно сделал». Сны, видения Свидригайлова раскрывают его сущность, его «личину» (как назвал свою иллюстрацию к роману художник Эрнст Неизвестный). Страшная личина, но. «широк человек», считает Достоевский. Даже Свидригайлов не вынес собственной скверны и мерзости и покончил с собой. Накануне он останавливается в мерзкой гостинице, в мерзком номере. Когда он впадал в полудремоту, его сны представляли как бы сменяющуюся серию картин: летний пейзаж, цветы, прелестный коттедж, в зале - гроб, а в гробу. «Свидригайлов знал эту девочку. Эта девочка была самоубийца-утопленница. Ей было только четырнадцать лет, но это было уже разбитое сердце, и оно погубило себя, оскорбленное обидой, ужаснувшею и удивившею это молодое, детское сознание. и вырвавшею последний крик отчаяния, не услышанный, а нагло поруганный в темную ночь. » Что это? Сон-возмездие? Но это еще только первая картина, потому что сон Свидригайлова «многосерийный». Интересно с точки зрения реальности сна то, что Свидригайлову снится, будто он проснулся и совершает действие в реальности: он "очнулся, встал с постели и шагнул к окну" и т. д. "Проснувшийся" Свидригайлов «в темном углу, между старым шкафом и дверью. увидел девочку лет пяти, не более, в измокшем, как помойная тряпка, платьишке, дрожавшую и плакавшую». Идет надрывное описание бедственного состояния ребенка. Что-то дрогнуло в душе Свидригайлова («широк человек»), и он у себя в номере уложил на кровать, укутал девочку. Но: «Вот еще вздумал связаться! - решил он вдруг с тяжелым и злобным ощущением. - Какой вздор!» Вспомним, как Раскольников, совершив какой-нибудь добрый поступок, тут же со злобой себя ругает за него. Недаром Свидригайлов - «зеркало» Раскольникова, его двойник, или, как говорит Свидригайлов, они «одного поля ягода». Только он собрался уйти и бросить ребенка, как увидел, что девочка ожила, что из-под ресниц «выглядывает лукавый, острый, какой-то не детски подмигивающий глазок. что-то нахальное, вызывающее светится в этом совсем не детском лице. Вот уже совсем не таясь, открываются оба глаза: они обводят его огненным и бесстыдным взглядом, они зовут его, смеются». Даже Свидригайлов находится в «настоящем ужасе». «„Как! пятилетняя!. А, проклятая!" - вскричал в ужасе Свидригайлов, занося над ней руку. Но в ту же минуту проснулся».

Его пробуждение столь же омерзительно, что и самый сон; он смотрит на не тронутую с вечера порцию телятины, которую облепили мухи, и долго старается поймать одну муху, «наконец, поймав себя на этом интересном занятии, очнулся. ». После этого он осуществляет давно задуманную цель - уехать «в Америку», что условно означает для него удалиться в иной свет. Свидригайлов застрелился.

В то же утро Раскольников выполняет волю Сони: идет в участок, чтобы признаться в убийстве, предварительно он по ее же завету стал на колени на площади, наклонился до земли и поцеловал эту землю. Но люди над ним издеваются, считают пьяным, покаяния не получилось. И все же он идет в участок. Однако Раскольников отказался от задуманного признания в убийстве. Известие о самоубийстве Свидригайлова привело его в шок. «Он вышел, он качался. Голова его кружилась». Увидев Соню, в лице которой было что-то отчаянное, он вернулся и заявил о том, что он убил старуху-процентщицу и ее сестру Лизавету. Сломило Раскольникова известие о смерти Свидригайлова: если даже такие не выдерживают груза преступлений!. Наказание - в самом Свидригайлове, как и в самом Раскольникове, который несет в себе это наказание еще до совершения преступления.

А теперь обратимся к первому сну Раскольникова, который снится ему после окончательного решения убить старуху, то есть до совершения преступления. Он испытывал такое страшное напряжение, что не смог дойти до дома и, «дойдя уже до Петровского острова, остановился в полном изнеможении, сошел с дороги, вошел в кусты, пал на траву и тут же заснул. В болезненном состоянии сны отличаются часто необыкновенною выпуклостью, яркостью и чрезвычайным сходством с действительностью».

Во сне маленький Родион, плачущий над замученной пьяной толпой лошадкой, будто говорит взрослому Родиону: "Не убий!"

Причина сна - тяжелое нравственное состояние человека, принявшего бесчеловечное решение убить старуху-процентщицу, подспудно действующий закон «чаши весов», чаши добра и зла.

Во сне Раскольников видит себя ребенком, что особенно важно для писателя, как важна для него «детская» тема, «слезинка ребенка», невыносимость и недопустимость детского страдания; восприятие жизни глазами чистого ребенка

«С криком пробивается он сквозь толпу к Савраске, обхватывает ее мертвую, окровавленную морду и целует ее, целует ее в глаза, в губы. Потом вдруг вскакивает и в исступлении бросается с своими кулачонками на Миколку».

Раскольников после пробуждения. На чаше весов добра и зла перевесило добро: «Боже! - воскликнул он,- да неужель ж, неужель же я в самом деле возьму топор, стану бить по голове, размозжу ей череп. буду скользить в липкой, теплой крови, взламывать замок, красть и дрожать; прятаться, весь залитый кровью. с топором. Господи, неужели? - Он дрожал как лист, говоря это. - Да что ж это я!. ведь я вчера же, сходя с лестницы, я сам сказал, что это подло, низко, низко. ведь меня от одной мысли наяву стошнило и в ужас бросило. » Но чаша весов дрогнула, и теперь уже окончательно перевесило зло - из случайно услышанного разговора на улице о том, что в семь вечера Лизавета уйдет из дома, а старуха останется дома одна. Раскольников делает мгновенный выбор. Дело, конечно, не в случае, дело в том, что и добро и зло были в самом Раскольникове?

Но Раскольников находит для старухи-процентщицы другое слово – "вошь", из вшей самая наибесполезнейшая. И снится ему сон, будто бьет и бьет он топором по голове старушонку, а она хохочет да хохочет. Родион и до сна готов ее другой раз убить бы, если б очнулся.

Почему он так много думает о ней? Настоящий герой его теории ("пророк", Наполеон) не думает ни о каких старушонках. Он поставил бы поперек улицы батарею и "дул бы в правого и виноватого", не испытывая угрызений совести. А раз Родиону снится старуха-процентщица, значит у него угрызения совести: значит, "слабак", "тварь дрожащая". Вот этого и не может простить Родион старушонке. Если эти сны отражали борьбу, происходящую в душе героя, то в последнем сне Раскольникова мы слышим самого Достоевского, полемизирующего с теми, кто полагается в поисках гармонии мира на преобразующую силу идей. Эти идеи снились Раскольникову в виде трихин, микроскопических существ, наделенных умом и волей. Гнездились они в мозгах людей.

Самым страшным для Достоевского было то, что зараженные этими трихинами считали себя самыми умными и непоколебимыми в своей правоте. Писатель не принимал того, что истина могла быть рождена из головы, а не из сердца. И потому зараженные трихинами люди не знали, что есть добро, что есть зло и убивали друг-друга в бессмысленной ярости во имя торжества истины.

Этот сон Раскольникова открывает перед нами заветную мечту о том, что спасает мир не блистательная идея, а нравственное перевоспитание человечества.

Почему в романе Ф. М. Достоевского так много болезненных снов? Достоевский снами своего героя не только усугубляет общий мрачный фон повествования, но и спорит, спорит, спорит. Почему же так? Разгадка в том, что "Преступление и наказание"- предостережение об исторической трагедии, которая может быть.

Различные функции снов, оригинальные находки мы у писателей разных поколений XX века.

Хочется только обратить внимание на последнюю, XX главу романа М. Булгакова «Белая гвардия».

«Велик был год и страшен год по рождестве Христовом 1918, но 1919 был его страшней». Сразу обращает на себя внимание сказовая интонация этих первых строк. «За окнами расцветала всё победоноснее студеная ночь и беззвучно плыла над землей. Играли звезды, сжимаясь и расширяясь, и особенно высоко в небе была звезда красная и пятиконечная - Марс.

В теплых комнатах поселились сны.

Турбин спал в своей спаленке, и сон висел над ним, как размытая картина. Плыл, качаясь, вестибюль, и император Александр I жег в печурке списки дивизиона. Юлия прошла, и поманила, и засмеялась, проскакивали тени, кричали: „Тримай! Тримай!"

Беззвучно стреляли, и пытался бежать от них Турбин, но ноги прилипали к тротуару на Мало-Провальной, и погибал во сне Турбин».

Опять перед нами вопрос: возможен ли такой сон? Безусловно! Турбину снится вестибюль гимназии, где теперь штаб белых. Там действительно был портрет

Александра I, который «посылал улыбку за улыбкой, исполненные коварного шарма», «острием палаша указывал на Бородинские полки». Только во сне он сидит у печурки (Александр I!!) и сжигает списки дивизионов. Этот сон - результат сложных реальных переживаний, в которых, конечно, участвовал другой император, отрекшийся от престола. Юлия - таинственная женщина, спасшая Алексея. Сон страшный, «военный», с угрозой смерти, все - отражение дневной жизни. как часто бывает во сне, ноги прилипали к тротуару. Надо бежать, а человек не может, надо спрятаться, а человек не может. Раскольников бьет старуху, а она смеется.

Сны в этой главе продолжаются. Характерно, что это сны «проходных» героев, не играющих никакой роли в сюжете. На станции Дарница стоял бронепоезд. Скоро красные возьмут Город. Около бронепоезда в остроконечном куколе-башлыке часовой. Он окоченел и постоянно ходит, за ним ходит его тень. «Тень, то, вырастая, то, уродливо горбатясь, но неизменно остроголовая, рыла снег своим черным штыком. Голубоватые лучи фонаря висели в тылу человека. Две голубоватые луны, не грея и дразня, горели на платформе». Человек никак не может согреться. Глаза у него были голубые, «страдальческие, сонные, томные». Он мечтает о тепле, но кругом - холодный свет фонарей, а взор, устремленный в небо, видит холодные звезды. «Удобнее всего ему было смотреть на звезду Марс, сияющую в небе впереди над Слободкой. Она сжималась и расширялась, явно жила и была пятиконечной». Человек погружался в полудрему. Из сна не уходила черная стена бронепоезда. «Вырастал во сне небосвод невиданный. Весь красный, сверкающий и весь одетый Марсами в их живом сверкании. Душа человека мгновенно наполнялась счастьем. Выходил неизвестный, непонятный всадник в кольчуге и братски наплывал на человека. Кажется, совсем собирался провалиться во сне черный бронепоезд, и вместо него вырастала в снегах зарытая деревня - Малые Чугры. Он, человек, у околицы Чугров. » Постовой просыпается. «Исчезал сонный небосвод, опять одевало весь морозный мир синим шелком неба, продырявленного черным и губительным хоботом орудия. Играла Венера красноватая, а от голубой луны фонаря временами поблескивала на груди человека ответная звезда. Она была маленькая и тоже пятиконечная».

Еще раз обращаем ваше внимание на стиль, на ритмику этого отрывка. Он трагически-поэтичен, близок к сказовой, стихотворной речи.

Каков смысл этого сна? Он многозначен, символичен. Человек из Чугров, видимо, крестьянский паренек, вырванный из мирной жизни, ставший шлемоносцем, человеком войны. Он пропадает, окаменевает, но он полон веры, и как человек, охваченный верой, он смотрит в небо, а там и на земле блещут краски, прекрасные, но холодные. В небе звезда Марс. Марс - бог войны, и звезда красная. Какой же она может видеться красному бойцу? Конечно, пятиконечной. Пятиконечная звезда поблескивает у него на груди. Страшен год девятнадцатый, горит в небе красная звезда Марс.

Последний эпизод романа. «И, наконец, Петька Щеглов во флигеле видел сон». Петька, как и боец Жилин, никакого отношения к сюжету романа не имеет, но, значит, он для чего-то нужен Булгакову? «Петька был маленький, поэтому он не интересовался ни большевиками, ни Петлюрой, ни Демоном. И сон привиделся ему простой и радостный, как солнечный шар. Будто бы шел Петька по земному большому лугу, а на этом лугу лежал сверкающий алмазный шар, больше Петьки. Во сне взрослые, когда им нужно бежать, прилипают к земле, стонут и мечутся, пытаясь оторвать ноги от трясины. Детские же ноги резвы и свободны. Петька добежал до алмазного шара и, задохнувшись от радостного смеха, схватил его руками. Шар обдал Петьку сверкающими брызгами. Вот весь сон Петьки. От удовольствия он расхохотался в ночи».

Шар с растекающимися и сливающимися каплями - символ единения, гармонии.

Дочитаем же роман Булгакова до конца. Его концовка дает надежду, как и сон ребенка. «Над Днепром с грешной и окровавленной и снежной земли поднимался в черную, мрачную высь полночный крест Владимира. Издали казалось, что поперечная перекладина исчезла - слилась с вертикалью, и от этого крест превратился в угрожающий острый меч». И последний абзац: «Но он не страшен. Все пройдет. Страдания, муки, кровь, голод и мор. Меч исчезнет, а вот звезды останутся, когда и тени наших тел и дел не останется на земле. Нет ни одного человека, который бы этого не знал. Так почему же мы не хотим обратить свой взгляд на них? Почему?»

Заключение

Сон литературного героя – это часть его жизни, история его души. Сон в художественном произведении может служить тем же целям, что и «эзопов язык», являясь как бы аллегорией, иносказанием. Как правило, таким снам присуще логическое построение, дидактичность, то есть нравоучение, поучение.

Исследуя славянские народные толкования снов и их мифологическую основу, Н. И. Толстой установил пять основных положений, в которых могут быть выражены народные представления о сне. Одно из них: «Сон – это также открытие границы между настоящим и будущим и в то же время настоящим и прошлым». Отсюда восприятие сна как предсказания, предзнаменования, пророчества, отсюда вера в вещий смысл сна.

1. Функции снов в произведениях литературы. Сновидение как способ подачи материала используется в литературе с древнейших времён (в «Одиссее» Гомера и в «Метаморфозах» Апулея) до наших дней. Прежде всего это композиционный приём подачи материала, его структурирования во времени и пространстве, иногда весьма необычного. Вместе с тем, описание сна является удобным и убедительным способом раскрыть душевный мир персонажа, в том числе и те его стороны, которые относятся к подсознанию.

2. Сновиденческое пространство произведений А.С. Пушкина Борис Годунов, Евгений Онегин, Пиковая Дама, Капитанская дочка – творения пушкинского гения, известные каждому школьнику. В каждом из этих произведений герои видят сны, функция которых в структуре текста представляет для нас интерес.

Всё тот же сон! возможно ль? В третий раз! Проклятый сон!.. Мне снилося, что лестница крутая Меня вела на башню, с высоты Мне виделась Москва, что муравейник; Внизу народ на площади кипел И на меня указывал со смехом, И стыдно мне и страшно становилось И, падая стремглав, я пробуждался...

Иерархичность пространства сновидения (верхниз), несомненно, связана с боязнью падения на глазах у смеющегося народа. При этом сам герой в своём сне пассивен: он оказывается на башне как бы не по своей воле – его введёт наверх лестница, и точно так же подневольно стремительное падение самозванца.

Интересно сопоставить сны Григория и Петра Андреевича Гринёва (повесть Капитанская дочка) Мне казалось, буран ещё свирепствовал, и мы ещё блуждали по снежной пустыне... Вдруг увидел я ворота и въехал на барский двор нашей усадьбы. С беспокойством выпрыгнул я из кибитки и вижу: матушка встречает меня на крыльце... Тише, говорит она мне, отец болен, при смерти, и желает с тобой проститься. Поражённый страхом, я иду за нею в спальню. Что ж? Вместо отца моего вижу? в постели лежит мужик с чёрной бородою, весело на меня поглядывая. Я в недоумении обратился к матушке: Что это значит? Это не батюшка. И с какой мне стати просить благословения у мужика? Тогда мужик вскочил с постели, выхватил топор из-за спины и стал махать во все стороны. Я хотел бежать... и не мог... Ужас и недоумение овладели мной... и в эту минуту я проснулся...

Не менее «вещим» является и сон Татьяны из романа Евгений Онегин Психологическая мотивировка сна, очевидно, та же, что и у сновидений Дмитрия Самозванца и Гринёва, тревожное, напряжённое ожидание грядущих событий. Ю.М. Лотман связывает мотивы сновидения ещё и со специфической атмосферой святок временем, когда девушки, согласно фольклорным представлениям, в попытках узнать свою судьбу вступают в рискованную и опасную игру с нечистой силой.

Особняком стоят видения Германна героя повести Пиковая Дама Строго говоря, снов Германн в произведении не видит. Пушкин описывает только какие-то полумистические-полуреальные видения, которые автор представляет читателю именно в таком качестве, а не как сновидения. Это важно потому, что перед нами герой с болезненным сознанием, расстроенным сказкой о трёх картах, тайну которых он пытается выведать. Поэтому Германна тревожат не сны, которые нетрудно было бы отличить от реальности, а видения, происходящие как будто наяву, но слишком невероятные для того, чтобы быть правдой.

Взаимодействие снов и реальности в произведениях Пушкина один из интереснейших вопросов, который может стать темой отдельного исследования. Почему, например, к Гринёву и Татьяне Лариной, видевшим страшные сны, судьба отнеслась благосклонно (хотя оба не избежали жизненных испытаний), а Герман потерпел крах, несмотря на то, что покойная графиня открыла ему тайну удачи, которой он так ждал? Вопросов много, и невозможно ответить на все в пределах одной статьи. Мы лишь попытались наметить пути для будущих научных исследований сновиденческого пространства произведений А.С. Пушкина.

3. Сны и циклы сновидений в произведениях Ф. Достоевского Слова сон, сновидение попадают в название трех произведений Достоевского (Дядюшкин сон, Петербургские сновидения в стихах и прозе, Сон смешного человека), но герои многих его романов и повестей видят особенные сны, которые подробно описывает автор. Сны героев Достоевского запечатлеваются в памяти читателя не менее сильно, чем явь его романов.

Достоевский как бы подсказывает читателю методику прочтения снов его героев: В болезненном состоянии сны отличаются часто необыкновенною выпуклостию, яркостью и чрезвычайным сходством с действительностью. Слагается иногда картина чудовищная, но обстановка и весь процесс всего представления бывают при этом до того вероятны и с такими тонкостями, неожиданными, но художественно соответствующими всей полноте картины подробностями, что их и не выдумать наяву этому же самому сновидцу, будь он такой же художник, как Пушкин или Тургенев. Такие сны, болезненные сны, всегда долго помнятся и производят сильное впечатление на расстроенный и уже возбужденный организм человека

О, все теперь смеются мне в глаза и уверяют меня, что и во сне нельзя видеть такие подробности, какие я передаю теперь, что во сне моем я видел или прочувствовал лишь одно ощущение, порожденное моим же сердцем в бреду, а подробности уже сам сочинил, проснувшись (25, 115). В конце фантастического рассказа Достоевского смешной человек восклицает: Сон? что такое сон? А наша-то жизнь не сон?

Преступление и наказание - самый насыщенный сновидениями роман Достоевского. в тексте Преступления и наказания можно выделить цикл снов Раскольникова и цикл- тройчатку - тройной сон Свидригайлова. Все эти сны становились объектом внимательного изучения и комментирования. М. М. Бахтин, С. В. Белов, В. Я Кирпотин, Л. П. Гроссман, В. В. Кожинов, Ю. Ф. Карякин, Р. Г. Назиров, Э. М. Румянцева, Н. М. Чирков, Г. К. Щенников и многие другие посвятили специальные главы или страницы своих книг анализу каждого из сновидений.

Первый сон сам герой называет страшным сном,безобразным сном Он видит себя ребенком, ему семь лет. Он гуляет с отцом за городом. Душно, серо. На краю города большой кабак. Странно, что рядом церковь с зеленым куполом и кладбище. Хохот, крики, драка. Пьяная толпа усаживается в телегу, и Миколка бьет лошадь. Наконец, кто-то кричит: Топором ее, чего! Покончить с ней разом... (6, 49). Мальчик бросается ее защищать, плачет, обхватывает ее мертвую, окровавленную морду и целует ее, целует ее в глаза, в губы.

Второй сон – это сон-греза, который привиделся ему накануне преступления. Он видит себя в Египте, в оазисе, пальмы, голубая и холодная вода, чистый, с золотыми блестками песок. Он пьет воду прямо из ручья, но тут бьют часы, он просыпается и идет убивать. Пейзаж этого сновидения явно противопоставлен душному Петербургу, а холодная вода, голубой и золотой цвета сна позволяют представить, чего жаждет душа Раскольникова.

Третий сон - это бредовый сон, сон- кошмар. Ему мерещится, что на лестнице квартальный надзиратель страшно избивает его квартирную хозяйку. Много свидетелей, разговоры, стоны, жалобы. Потом все затихает. Раскольников испытывает безграничный ужас, его мучает страх разоблачения. В этом сне в преображенном виде проступают события вчерашнего дня убийства. Страх, испытываемый Раскольниковым в комнате (он хотел было запереться на крючок, но рука не поднялась...) -, заставляет вспомнить пережитый ужас после убийства, когда он обнаружил, что дверь была не заперта на крючок, а потом притаился за дверью и слушает, как снаружи стучат, зовут старуху, разговаривают о том, что дверь не на замке, а на запоре, на крючке то есть - значит, кто-нибудь из них дома.

Четвертый он - это сон о повторном убийстве старухи. Действие как бы возвращается вспять, но теперь трагедия убийства оборачивается комедией. Сон становится как бы ответом судьбы на реплику Раскольникова: О, как я ненавижу теперь старушонку! Кажется, бы другой раз убил, если б очнулась!

Последнее, пятое сновидение Эпилога существенно отличается от предыдущих. Это не один сон, а сжатый пересказ тех снов, которые снились Раскольникову во время болезни в острожной больнице. Это сны о какой-то страшной болезни, пришедшей из глубины Азии в Европу. Ее разносят микроскопические существа трихины, которые обладают умом и волей и вселяются в тела людей. Мир гибнет, но спасаются несколько, которые должны начать новый род людей и новую жизнь, обновить и очистить землю, но никто и нигде не видал этих людей. Это сон о мировой катастрофе, конце света, сон-апокалипсис и пророческий сон, в котором, как утверждают исследователи, представлено пророчество Достоевского о мировой войне или революции. Одновременно - это и сон-предупреждение, после которого Раскольников окончательно разочаровывается в своей теории о праве сильного на убийство пусть даже ради благородной цели

Опора на фольклорно-мифологические, библейские и литературные источники является одной из характерных особенностей художественной гипнологии Достоевского. Превращал в сновидения литературные источники, Достоевский как бы иллюстрирует теорию происхождения искусства из мира творческих сновидений, которыми грезит сердце художника. Как говорит Просперо в пьесе Буря В.Шекспира: Из нас самих родятся сновиденья, И наша жизнь лишь сном окружена.

Список использованной литературы. 1. Лотман Ю.М. Роман А.С. Пушкина Евгений Онегин. Комментарий. Л., Бахтин М.М. Проблемы поэтики Достоевского. М., Бочаров С.Г. Поэтика Пушкина. М., Ильев С.П. Русский символический роман. Одесса, Ремизов А. Сны и предсонье. - СП6., С Достоевский Ф.М. Поли. собр. соч.: в 30 т. - Л., (Ссылки даются по этому изданию с указанием тома и страниц в тексте статьи. Первая цифра указывает том, вторая – страницы.) 7. Назиров Р.Г. Творческие принципы Ф.М.Достоевского. - Саратов, С Борхес Х.Л. Письмена Бога. - М., С Назиров Р.Г. Творческие принципы Ф. М. Достоевского. - С Бахтин М.М. Проблемы поэтики Достоевского. - М., С Катенин П.А. Избранные произведения. - М.; Л., С Недэвецкий В.А. От Пушкина к Чехову. - М., С Нечаенко Д.Н. Сон, заветных исполненный знаков.... Таинства сновидений в мифологии, мировых религиях и художественной литературе. - Киев, С Ахундова И.Р. Все это, быть может, было вовсе не сон! (смерть смешного человека) II Достоевский и мировая культура: Альманах. УГ 9. - М., С. 187.

Презентация на тему: Сны героев произведений русской литературы XIX века

1 из 25

Презентация на тему: Сны героев произведений русской литературы XIX века

№ слайда 1

Описание слайда:

№ слайда 2

Описание слайда:

№ слайда 3

Описание слайда:

1. Функции снов в произведениях литературы. “Сновидение“ как способ подачи материала используется в литературе с древнейших времён (в «Одиссее» Гомера и в «Метаморфозах» Апулея) до наших дней. Прежде всего это композиционный приём подачи материала, его структурирования во времени и пространстве, иногда весьма необычного. Вместе с тем, описание сна является удобным и убедительным способом раскрыть душевный мир персонажа, в том числе и те его стороны, которые относятся к подсознанию.

№ слайда 4

Описание слайда:

2. Сновиденческое пространство произведений А.С. Пушкина“Борис Годунов”, “Евгений Онегин”, “Пиковая Дама”, “Капитанская дочка” – творения пушкинского гения, известные каждому школьнику. В каждом из этих произведений герои видят сны, функция которых в структуре текста представляет для нас интерес.

№ слайда 5

Описание слайда:

“Всё тот же сон! возможно ль? В третий раз! Проклятый сон!..” Мне снилося, что лестница крутая Меня вела на башню, с высоты Мне виделась Москва, что муравейник; Внизу народ на площади кипел И на меня указывал со смехом, И стыдно мне и страшно становилось - И, падая стремглав, я пробуждался...

№ слайда 6

Описание слайда:

Иерархичность пространства сновидения (верх-низ), несомненно, связана с боязнью падения на глазах у смеющегося народа. При этом сам герой в своём сне пассивен: он оказывается на башне как бы не по своей воле – его “введёт” наверх лестница, и точно так же подневольно стремительное падение самозванца.

№ слайда 7

Описание слайда:

Интересно сопоставить сны Григория и Петра Андреевича Гринёва (повесть “Капитанская дочка”) “Мне казалось, буран ещё свирепствовал, и мы ещё блуждали по снежной пустыне... Вдруг увидел я ворота и въехал на барский двор нашей усадьбы. <...> С беспокойством выпрыгнул я из кибитки и вижу: матушка встречает меня на крыльце... “Тише, - говорит она мне, - отец болен, при смерти, и желает с тобой проститься”. Поражённый страхом, я иду за нею в спальню. <...> Что ж? Вместо отца моего вижу? в постели лежит мужик с чёрной бородою, весело на меня поглядывая. Я в недоумении обратился к матушке: “Что это значит? Это не батюшка. И с какой мне стати просить благословения у мужика? <...> Тогда мужик вскочил с постели, выхватил топор из-за спины и стал махать во все стороны. Я хотел бежать... и не мог... Ужас и недоумение овладели мной... и в эту минуту я проснулся...”

№ слайда 8

Описание слайда:

№ слайда 9

Описание слайда:

Не менее «вещим» является и сон Татьяны из романа “Евгений Онегин” Психологическая мотивировка сна, очевидно, та же, что и у сновидений Дмитрия Самозванца и Гринёва, - тревожное, напряжённое ожидание грядущих событий. Ю.М. Лотман связывает мотивы сновидения ещё и со “специфической атмосферой святок - временем, когда девушки, согласно фольклорным представлениям, в попытках узнать свою судьбу вступают в рискованную и опасную игру с нечистой силой”.

№ слайда 10

Описание слайда:

Особняком стоят видения Германна героя повести “Пиковая Дама” Строго говоря, снов Германн в произведении не видит. Пушкин описывает только какие-то полумистические-полуреальные видения, которые автор представляет читателю именно в таком качестве, а не как сновидения. Это важно потому, что перед нами герой с болезненным сознанием, расстроенным “сказкой” о трёх картах, тайну которых он пытается выведать. Поэтому Германна тревожат не сны, которые нетрудно было бы отличить от реальности, а видения, происходящие как будто наяву, но слишком невероятные для того, чтобы быть правдой.

№ слайда 11

Описание слайда:

Взаимодействие снов и реальности в произведениях Пушкина - один из интереснейших вопросов, который может стать темой отдельного исследования. Почему, например, к Гринёву и Татьяне Лариной, видевшим страшные сны, судьба отнеслась благосклонно (хотя оба не избежали жизненных испытаний), а Герман потерпел крах, несмотря на то, что покойная графиня открыла ему тайну удачи, которой он так ждал? Вопросов много, и невозможно ответить на все в пределах одной статьи. Мы лишь попытались наметить пути для будущих научных исследований сновиденческого пространства произведений А.С. Пушкина.

№ слайда 12

Описание слайда:

3. Сны и циклы сновидений в произведениях Ф. Достоевского Слова “сон”, “сновидение” попадают в название трех произведений Достоевского (“Дядюшкин сон”, “Петербургские сновидения в стихах и прозе”, “Сон смешного человека”), но герои многих его романов и повестей видят особенные сны, которые подробно описывает автор. Сны героев Достоевского запечатлеваются в памяти читателя не менее сильно, чем явь его романов.

№ слайда 13

Описание слайда:

Достоевский как бы подсказывает читателю методику прочтения снов его героев: “В болезненном состоянии сны отличаются часто необыкновенною выпуклостию, яркостью и чрезвычайным сходством с действительностью. Слагается иногда картина чудовищная, но обстановка и весь процесс всего представления бывают при этом до того вероятны и с такими тонкостями, неожиданными, но художественно соответствующими всей полноте картины подробностями, что их и не выдумать наяву этому же самому сновидцу, будь он такой же художник, как Пушкин или Тургенев. Такие сны, болезненные сны, всегда долго помнятся и производят сильное впечатление на расстроенный и уже возбужденный организм человека”

№ слайда 14

Описание слайда:

№ слайда 15

Описание слайда:

“О, все теперь смеются мне в глаза и уверяют меня, что и во сне нельзя видеть такие подробности, какие я передаю теперь, что во сне моем я видел или прочувствовал лишь одно ощущение, порожденное моим же сердцем в бреду, а подробности уже сам сочинил, проснувшись” (25, 115). В конце фантастического рассказа Достоевского “смешной человек” восклицает: “Сон? что такое сон? А наша-то жизнь не сон?’

№ слайда 16

Описание слайда:

№ слайда 17

Описание слайда:

№ слайда 18

Описание слайда:

“Преступление и наказание” - самый насыщенный сновидениями роман Достоевского. в тексте “Преступления и наказания” можно выделить цикл снов Раскольникова и цикл-тройчатку - тройной сон Свидригайлова. Все эти сны становились объектом внимательного изучения и комментирования. М. М. Бахтин, С. В. Белов, В. Я Кирпотин, Л. П. Гроссман, В. В. Кожинов, Ю. Ф. Карякин, Р. Г. Назиров, Э. М. Румянцева, Н. М. Чирков, Г. К. Щенников и многие другие посвятили специальные главы или страницы своих книг анализу каждого из сновидений.

20

Описание слайда:

Второй сон – это сон-греза, который привиделся ему накануне преступления. Он видит себя в Египте, в оазисе, пальмы, голубая и холодная вода, “чистый, с золотыми блестками песок”. Он пьет воду прямо из ручья, но тут бьют часы, он просыпается и идет убивать. Пейзаж этого сновидения явно противопоставлен душному Петербургу, а холодная вода, голубой и золотой цвета сна позволяют представить, чего жаждет душа Раскольникова.

№ слайда 21

Описание слайда:

Третий сон - это бредовый сон, сон-кошмар. Ему мерещится, что на лестнице квартальный надзиратель страшно избивает его квартирную хозяйку. Много свидетелей, разговоры, стоны, жалобы. Потом все затихает. Раскольников испытывает “безграничный ужас”, его мучает страх разоблачения. В этом сне в преображенном виде проступают события вчерашнего дня убийства. Страх, испытываемый Раскольниковым в комнате (“он хотел было запереться на крючок, но рука не поднялась...”) - , заставляет вспомнить пережитый ужас после убийства, когда он обнаружил, что дверь была не заперта на крючок, а потом притаился за дверью и слушает, как снаружи стучат, зовут старуху, разговаривают о том, что дверь “не на замке, а на запоре, на крючке то есть” - “значит, кто-нибудь из них дома”.

№ слайда 22

Описание слайда:

Четвертый он - это сон о повторном убийстве старухи. Действие как бы возвращается вспять, но теперь трагедия убийства оборачивается комедией. Сон становится как бы ответом судьбы на реплику Раскольникова: “О, как я ненавижу теперь старушонку! Кажется, бы другой раз убил, если б очнулась!”

№ слайда 23

Описание слайда:

Последнее, пятое сновидение Эпилога существенно отличается от предыдущих. Это не один сон, а сжатый пересказ тех снов, которые снились Раскольникову во время болезни в острожной больнице. Это сны о какой-то страшной болезни, пришедшей из глубины Азии в Европу. Ее разносят “микроскопические существа” “трихины”, которые обладают умом и волей и вселяются в тела людей. Мир гибнет, но спасаются несколько, которые должны “начать новый род людей и новую жизнь, обновить и очистить землю, но никто и нигде не видал этих людей”. Это сон о мировой катастрофе, конце света, сон-апокалипсис и пророческий сон, в котором, как утверждают исследователи, представлено пророчество Достоевского о мировой войне или революции. Одновременно - это и сон-предупреждение, после которого Раскольников окончательно разочаровывается в своей теории о праве сильного на убийство пусть даже ради благородной цели

Описание слайда:

Список использованной литературы. 1. Лотман Ю.М. Роман А.С. Пушкина “Евгений Онегин”. Комментарий. Л., 1983. 2. Бахтин М.М. Проблемы поэтики Достоевского. М., 1974. 3. Бочаров С.Г. Поэтика Пушкина. М., 1974. 4. Ильев С.П. Русский символический роман. Одесса, 1991. 5. Ремизов А. Сны и предсонье. - СП6., - 2000. - С. 277. 6. Достоевский Ф.М. Поли. собр. соч.: в 30 т. - Л., 1972-1990. (Ссылки даются по этому изданию с указанием тома и страниц в тексте статьи. Первая цифра указывает том, вторая – страницы.) 7. Назиров Р.Г. Творческие принципы Ф.М.Достоевского. - Саратов, 1982. - С. 140. 8. Борхес Х.Л. Письмена Бога. - М., 1992. - С. 403. 9. Назиров Р.Г. Творческие принципы Ф. М. Достоевского. - С. 141. 10. Бахтин М.М. Проблемы поэтики Достоевского. - М., 1972. - С. 290. 11. Катенин П.А. Избранные произведения. - М.; Л., 1965.-С. 84-85. 12. Недэвецкий В.А. От Пушкина к Чехову. - М., 1999. - С. 154-166. 13. Нечаенко Д.Н. ‘Сон, заветных исполненный знаков...”. Таинства сновидений в мифологии, мировых религиях и художественной литературе. - Киев, 1991. - С. 276. 14. Ахундова И.Р. “Все это, быть может, было вовсе не сон!” (“смерть” смешного человека) II Достоевский и мировая культура: Альманах. УГ 9. - М., 1997. - С. 187.

В каких произведениях русской литературы герои видят вещие сны и в чём эти произведения можно сопоставить с предложенным фрагментом?

Проснувшись, Маргарита не заплакала, как это бывало часто, потому что проснулась с предчувствием, что сегодня наконец что-то произойдет. Ощутив это предчувствие, она стала его подогревать и растить в своей душе, опасаясь, чтобы оно ее не покинуло.

– Я верую! – шептала Маргарита торжественно, – я верую! Что-то произойдет! Не может не произойти, потому что за что же, в самом деле, мне послана пожизненная мука? Сознаюсь в том, что я лгала и обманывала и жила тайной жизнью, скрытой от людей, но все же нельзя за это наказывать так жестоко. Что-то случится непременно, потому что не бывает так, чтобы что-нибудь тянулось вечно. А кроме того, сон мой был вещий, за это я ручаюсь.

Так шептала Маргарита Николаевна, глядя на пунцовые шторы, наливающиеся солнцем, беспокойно одеваясь, расчесывая перед тройным зеркалом короткие завитые волосы.

Сон, который приснился в эту ночь Маргарите, был действительно необычен. Дело в том, что во время своих зимних мучений она никогда не видела во сне мастера. Ночью он оставлял ее, и мучилась она только в дневные часы. А тут приснился.

Приснилась неизвестная Маргарите местность – безнадежная, унылая, под пасмурным небом ранней весны. Приснилось это клочковатое бегущее серенькое небо, а под ним беззвучная стая грачей. Какой-то корявый мостик. Под ним мутная весенняя речонка, безрадостные, нищенские, полуголые деревья, одинокая осина, а далее, – меж деревьев, – бревенчатое зданьице, не то оно – отдельная кухня, не то баня, не то черт знает что. Неживое все кругом какое-то и до того унылое, что так и тянет повеситься на этой осине у мостика. Ни дуновения ветерка, ни шевеления облака и ни живой души. Вот адское место для живого человека!

И вот, вообразите, распахивается дверь этого бревенчатого здания, и появляется он. Довольно далеко, но он отчетливо виден. Оборван он, не разберешь, во что он одет. Волосы всклокочены, небрит. Глаза больные, встревоженные. Манит ее рукой, зовет. Захлебываясь в неживом воздухе, Маргарита по кочкам побежала к нему и в это время проснулась.

«Сон этот может означать только одно из двух, – рассуждала сама с собой Маргарита Николаевна, – если он мертв и поманил меня, то это значит, что он приходил за мною, и я скоро умру. Это очень хорошо, потому что мучениям тогда настанет конец. Или он жив, тогда сон может означать только одно, что он напоминает мне о себе! Он хочет сказать, что мы еще увидимся. Да, мы увидимся очень скоро.»

Находясь все в том же возбужденном состоянии, Маргарита оделась и стала внушать себе, что, в сущности, все складывается очень удачно, а такие удачные моменты надо уметь ловить и пользоваться ими. Муж уехал в командировку на целых три дня. В течение трех суток она предоставлена самой себе, никто не помешает ей думать о чем угодно, мечтать о том, что ей нравится. Все пять комнат в верхнем этаже особняка, вся эта квартира, которой в Москве позавидовали бы десятки тысяч людей, в полном ее распоряжении.

Однако, получив свободу на целых три дня, из всей этой роскошной квартиры Маргарита выбрала далеко не самое лучшее место. Напившись чаю, она ушла в темную, без окон, комнату, где хранились чемоданы и разное старье в двух больших шкафах. Присев на корточки, она открыла нижний ящик первого из них и из-под груды шелковых обрезков достала то единственно ценное, что имела в жизни. В руках Маргариты оказался старый альбом коричневой кожи, в котором была фотографическая карточка мастера, книжка сберегательной кассы со вкладом в десять тысяч на его имя, распластанные между листками папиросной бумаги лепестки засохшей розы и часть тетради в целый лист, исписанной на машинке и с обгоревшим нижним краем.

Вернувшись с этим богатством к себе в спальню, Маргарита Николаевна установила на трехстворчатом зеркале фотографию и просидела около часа, держа на коленях испорченную огнем тетрадь, перелистывая ее и перечитывая то, в чем после сожжения не было ни начала, ни конца: «...Тьма, пришедшая со средиземного моря, накрыла ненавидимый прокуратором город. Исчезли висячие мосты, соединяющие храм со страшной антониевой башней, опустилась с неба бездна и залила крылатых богов над гипподромом, хасмонейский дворец с бойницами, базары, караван-сараи, переулки, пруды... Пропал Ершалаим – великий город, как будто не существовал на свете...»