Начало проведения коллективизации относится к. Результаты коллективизация в ссср

Началом сплошной коллективизации сельского хозяйства в СССР стал 1929 год. В знаменитой статье И.В. Сталина «Год великого перелома» форсированное колхозное строительство было признано главной задачей, решение которой уже через три года сделает страну «одной из самых хлебных, если не самой хлебной страной в мире». Выбор был сделан -- в пользу ликвидации единоличных хозяйств, раскулачивания, разгрома хлебного рынка, фактического огосударствления деревенской экономики.

Крепнувшая убежденность в том, что экономика всегда следует за политикой, а политическая целесообразность выше экономических законов. Именно эти выводы сделало руководство ВКП из опыта разрешения хлебозаготовительных кризисов 1926--1929 гг. Сущность кризиса хлебозаготовок состояла в том, то крестьяне-единоличники снижали поставки зерна государству и срывали намеченные показатели: твердые закупочные цены были слишком низки, а систематические нападки на «деревенских мироедов» не располагали к расширению посевных площадей, повышению урожайности. Экономические по характеру проблемы партия и государство оценивали как политические. Соответствующими были предложенные решения: запрет свободной торговли хлебом, конфискация зерновых запасов, возбуждение бедноты против зажиточной части деревни. Результаты убеждали в эффективности насильственных мер.

С другой стороны, требовала колоссальных капиталовложений начавшаяся форсированная индустриализация. Главным их источником была признана деревня, которая должна была, по замыслу разработчиков новой генеральной линии, бесперебойно снабжать промышленность сырьем, а города -- практически бесплатным продовольствием.

Политика коллективизации проводилась по двум основным направлениям:

• - объединение единоличных хозяйств в колхозы
• - раскулачивание

Основной формой объединения единоличных хозяйств были признаны колхозы. В них обобществлялись земля, крупный скот, инвентарь. В постановлении ЦК ВКП от 5 января 1930 г. устанавливались поистине стремительные темпы коллективизации: в ключевых производящих зерно регионах (Поволжье, Северный Кавказ) она должна была завершиться в течение одного года; на Украине, в черноземных областях России, в Казахстане -- в течение двух лет; в остальных районах -- в течение трех лет. Для ускорения коллективизации в деревню были направлены «грамотные в идейном отношении» городские рабочие (сначала 25, а затем еще 35 тыс. человек). Колебания, сомнения, душевные метания крестьян-единоличников, в массе своей привязанных к собственному хозяйству, к земле, к скоту («остался в прошлом я одной ногою, скольжу и падаю другою», -- писал по другому поводу Сергей Есенин), преодолевались просто -- силой. Карательные органы лишали упорствовавших избирательных прав, конфисковывали имущество, запугивали, сажали под арест.

Правдивый анализ уроков прошлого поможет решать сегодняшние проблемы, в том числе и подъёма сельской экономики. Сегодня, пожалуй, главное - вернуть крестьянину утраченное в прежние годы положение хозяина земли, пробудить чувство любви к ней, уверенность в завтрашнем дне. Различные формы подряда, аренда и меры социального развития деревни призваны обеспечить успех в решении этих задач.

Круг вопросов, связанных с историей коллективизации, весьма широк. Здесь и развитие сельского хозяйства в условиях НЭПА, и расслоение крестьянства, сохранение в его среде кулачества на одном полюсе, бедноты и батрачества - на другом, и развитие кооперации, и внутри партийная борьба вокруг вопросов, связанных с путями и темпами социалистических преобразований, и многое другое.

В том, что крестьянству в нашей стране суждено пойти по пути кооперирования, в конце 20-х годов не сомневался, пожалуй, ни один экономист. Все они сходились в признании неизбежности и прогрессивности перехода сельского хозяйства на путь кооперативного производства. Но даже в среде аграрников-марксистов сталкивались весьма разноречивые суждения о том, какой быть кооперированной деревне и как из единоличника превратить крестьянина в "цивилизованного кооператора". Эти споры отражали противоречивость тех реальных экономических предпосылок кооперирования, которые сложились к концу 20-х годов в СССР.

В 20-х годах действительно наблюдался заметный подъём крестьянского хозяйства, свидетельствующий о благотворных результатах национализации земли, освобождении крестьян от помещичьего гнёта и эксплуатации со стороны крупного капитала, а также об эффективности новой экономической политики. За три-четыре года крестьяне восстановили сельское хозяйство после сильнейшей разрухи. Однако в 1925-1929 гг. производство зерна колебалось на уровне чуть выше довоенного. Рост производства технических культур продолжался, но был умеренным и неустойчивым. Хорошими темпами увеличивалось поголовье скота: с 1925 по 1928 г. примерно на 5 процентов в год. Словом, мелкое крестьянское хозяйство отнюдь не исчерпало возможностей для развития. Но, конечно, они были ограниченными с точки зрения потребностей страны, вступившей на путь индустриализации.

Состоявшийся в декабре 1927 г. XV съезд ВКП провозгласил «курс на коллективизацию». Применительно к деревне это означало осуществление весьма многообразной системы мер, направленных на производственный подъем многомиллионной массы крестьянских хозяйств, увеличение их товарной продукции и вовлечение в русло социалистического развития. Это вполне обеспечивалось на пути их кооперирования.

Цели коллективизации в СССР:

• - ликвидация кулачества как класса
• - обобществление средств производства
• - централизированное управление сельским хозяйством
• - повышение эффективности труда
• - получение средств на индустриализацию в стране

Кризис хлебозаготовок в конце 1927 г. возник как результат рыночных колебаний, а не как отражение кризиса сельскохозяйственного производства, а тем более социального кризиса в деревне. Что же случилось?

Почему на частном рынке цены на хлеб поползли вверх? Хотя валовой сбор зерновых в 1928 г. был несколько выше, чем в 1927 г., неурожай на Украине и Северном Кавказе привёл к тому, что ржи и пшеницы было собрано примерно на 20% меньше, чем в 1927/28 г.

Может быть, все эти обстоятельства не сказались бы столь ощутимо на обстановке хлебозаготовок, если бы не два фактора. Первый - хотя сокращение планового хлебооборота и размеров планового снабжения хлебом городского населения было незначительным, это произошло в условиях быстрого роста промышленности и численности городского населения, предъявляющего возрастающий спрос на продовольствие. Именно это вызвало скачок цен частного рынка. Второй - связанное с острым дефицитом ресурсов для внутреннего рынка сокращение хлебного экспорта, который в 1928/29 г. составил всего 3,27% к уровню 1926/27 г.

Хлебный экспорт фактически потерял всякое реальное значение, вызвав крайнюю напряжённость платёжного баланса. Поскольку хлеб был важным экспортным ресурсом, дававшим значительную часть валюты, под угрозу ставилась программа импорта машин и оборудования, а по существу программа индустриализации.

Конечно, сокращение государственных заготовок хлеба создавало угрозу планам промышленного строительства, осложняло экономическое положение, обостряло социальные конфликты и в городе и в деревне. Обстановка к началу 1928 г. серьёзно осложнилась, требовала взвешенного подхода. Но сталинская группа, которая только что добилась большинства в политическом руководстве, не проявила ни государственной мудрости, ни понимания ленинских принципов политики по отношению к крестьянству как союзнику рабочего класса в строительстве социализма. Больше того, она пошла на прямой отказ от этих принципов, на слом нэпа и широкое применение чрезвычайных мер, то есть насилия над крестьянством. На места последовали подписанные И.В. Сталиным директивы с угрозами в адрес партийных руководителей и требованием "поднять на ноги партийные организации, указав им, что дело заготовок является делом всей партии", что "в практической работе в деревне отныне делается ударение на задаче борьбы с кулацкой опасностью".

Началось закрытие рынков, проведение обысков по крестьянским дворам, привлечение к суду владельцев не только спекулятивных хлебных запасов, но и весьма умеренных излишков в середняцких хозяйствах. Суды автоматически выносили решения о конфискации как товарных излишков хлеба, так и запасов, необходимых для производства и потребления. Изымали часто и инвентарь. Аресты в административном порядке и тюремные заключения по приговорам судов довершают картину произвола и насилия, чинимого в деревне зимой и весной 1928/29 г. В 1929 г. было зарегистрировано до 1300 "кулацких" мятежей.

Анализ происхождения кризиса хлебозаготовок и путей его преодоления был в центре внимания апрельского и июльского пленумов ЦК ВКП в 1928 г. На этих пленумах выявились коренные расхождения в позициях Бухарина и Сталина в предлагаемых ими решениях возникших проблем. Предложения Бухарина и его сторонников о выходе из ситуации, созданной кризисом хлебозаготовок, на путях НЭПА отказ от "чрезвычайных" мер, сохранение курса на подъём крестьянского хозяйства и развитие торгово-кредитных форм кооперации, повышение цен на хлеб и др.) были отвергнуты как уступка кулаку и проявление правого оппортунизма.

Позиция Сталина отражала тенденцию к безоглядному форсированию коллективизации. В основе этой позиции лежало пренебрежение к настроениям крестьянства, игнорирование его неготовности и нежелания отказаться от собственного мелкого хозяйства. "Теоретическим" обоснованием форсирования коллективизации явилась статья Сталина "Год великого перелома", опубликованная в "Правде" 7 ноября 1929 г. Статья констатировала произошедший перелом в настроении крестьянства в пользу колхозов и выдвигала на этом основании задачу быстрейшего завершения коллективизации. Сталин оптимистически уверял, что на основе колхозного строя наша страна через три года станет самой хлебной страной в мире и в декабре 1929 г. Сталин выступает перед аграрниками-марксистами с призывами насаждать колхозы, ликвидировать кулачество как класс, не пускать кулака в колхоз, сделать раскулачивание составной частью колхозного строительства. В отношении сельскохозяйственного производства прогнозы Сталина выглядят уже не преувеличением, но произвольной фантазией, мечтаниями, в которых совершенно игнорируются закономерности аграрной экономики, социальных отношений деревни и социальной психологии крестьянства. Через три года, когда подошёл срок исполнения сталинских обещаний относительно превращения СССР в самую хлебную державу, в стране свирепствовал голод, унёсший миллионы жизней. Не стали мы самой хлебной или хотя бы одной из самых хлебных стран мира ни через 10 лет - перед войной, ни через 25 лет - к концу правления Сталина.

Следующий шаг на пути усиления гонки за "темпом коллективизации" был сделан на ноябрьском Пленуме ЦК ВКП того же 1929 г. Задача "сплошной коллективизации" ставилась уже "перед отдельными областями". Сообщения членов ЦК, сигналы с мест о спешке и принуждении при организации колхозов не были учтены. Попыткой внести элементы разума, понимания сложившейся обстановки были рекомендации Комиссии Политбюро ЦК ВКП по вопросам коллективизации. Выработанный ею проект постановления предлагал решить задачу коллективизации "огромного большинства крестьянских хозяйств" на протяжении первой пятилетки: в основных зерновых районах за два-три года, в потребляющей полосе - за три-четыре года. Комиссия рекомендовала считать основной формой колхозного строительства сельскохозяйственную артель, в которой "коллективизированы основные средства производства (земля, инвентарь, рабочий, а также товарный продуктивный скот), при одновременном сохранении в данных условиях частной собственности крестьянина на мелкий инвентарь, мелкий скот, молочные коровы и т.д., где они обслуживают потребительские нужды крестьянской семьи".

5 января 1930 г. было принято постановление ЦК ВКП "О темпе коллективизации и мерах помощи государства колхозному строительству". Как и предлагалось комиссией, зерновые районы были разграничены на две зоны по срокам завершения коллективизации. Но Сталин внёс свои поправки, и сроки были резко сокращены. Северный Кавказ, Нижняя и Средняя Волга должны были в основном завершить коллективизацию "осенью 1930 г. или, во всяком случае, весной 1931 г.", а остальные зерновые районы - "осенью 1931 г. или, во всяком случае, весной 1932 г. (см. табл. №1)."

Табл. №1

Столь сжатые сроки и признание "социалистического соревнования по организации колхозов" находились в полном противоречии с указанием о недопустимости "какого бы то ни было "декретирования" сверху колхозного движения". Хотя постановление характеризовало артель как наиболее распространенную форму колхозов, но как всего лишь переходную к коммуне. Были исключены положения о степени обобществления скота и инвентаря, о порядке образования неделимых фондов и т.д. В результате сталинской обработки из проекта постановления было исключено положение о том, что успешность коллективизации будет оцениваться ЦК не только по числу хозяйств, объединённых в кооперативы, "но прежде всего на основе того, насколько тот или иной район сумеет на основах коллективной организации средств производства и труда действительно расширить посевные площади, повысить урожайность и поднять животноводство". Тем самым создавались благоприятные условия для гонки за "сто процентным охватом" вместо превращения коллективизации в средство для повышения эффективности сельскохозяйственного производства.

Под сильнейшим нажимом сверху не только в передовых зерновых районах, но и в Чернозёмном центре, и в Московской области, и даже в республиках Востока выносились решения завершить коллективизацию "в течение весенней посевной кампании 1930 года" Разъяснительная и организационная работа в массах подменялась грубым нажимом, угрозами, демагогическими обещаниями.

Итак, провозглашены насаждение колхозов и раскулачивание на базе сплошной коллективизации. Критерии отнесения хозяйства к категории кулацкого были определены столь широко, что под них можно было подвести и крупное хозяйство, и даже бедняцкое. Это позволяло должностным лицам использовать угрозу раскулачивания как основной рычаг создания колхозов, организуя давление деклассированных слоёв деревни на остальную её часть. Раскулачивание должно было продемонстрировать самым неподатливым непреклонность властей и бесполезность всякого сопротивления. Сопротивление кулачества, а также части середняков и бедноты коллективизации было сломлено жесточайшими мерами насилия. Неизвестны пока данные, сколько человек погибло с "раскулачиваемой" стороны как в процессе самого раскулачивания, так и в результате выселения в необжитые районы.

Исторические источники приводят разные данные о числе раскулаченных и выселенных хозяйств. Называются следующие данные: к концу 1930 г. раскулачено около 400 тыс. хозяйств (т.е. примерно половина кулацких хозяйств), из них выселено в отдельные районы около 78 тыс., по другим данным - 115 тыс. Хотя Политбюро ЦК ВКП ещё 30 марта 1930 г. вынесло постановление о прекращении массового выселения кулаков из районов сплошной коллективизации и предписало проводить его только в индивидуальном порядке, число выселенных хозяйств в 1931 г. возросло более чем вдвое - почти до 266 тыс.

Раскулачиваемые делились на три категории. К первой относился "контрреволюционный актив" - участники антисоветских и антиколхозных выступлений (они сами подлежали аресту и суду, а их семьи - выселению в отдалённые районы страны). Ко второй - "крупные кулаки и бывшие полупомещики, активно выступавшие против коллективизации" (их выселяли вместе с семьями в отдалённые районы). И, наконец, к третьей - "остальная часть кулаков" (она подлежала расселению специальными посёлками в пределах районов прежнего своего проживания). Составлением списков кулаков первой категории занимался исключительно местный отдел ГПУ. Списки кулаков второй и третьей категорий составлялись на местах с учётом "рекомендаций" деревенских активистов и организаций деревенской бедноты, что открывало широкую дорогу разного рода злоупотреблениям и сведению старых счётов. Кого отнести к кулакам? Кулак "второй" или "третьей" категории? Прежние критерии, над разработкой которых в предыдущие годы трудились партийные идеологи и экономисты, уже не годились. В течение предыдущего года произошло значительное обеднение кулаков из-за постоянно растущих налогов. Отсутствие внешних проявлений богатства побуждало комиссии обращаться к хранящимся в сельсоветах налоговым спискам, часто устаревшим и неточным, а также к информации ОГПУ и к доносам.

В итоге раскулачиванию подверглись десятки тысяч середняков. В некоторых районах от 80 до 90% крестьян-середняков были осуждены как "подкулачники". Их основная вина состояла в том, что они уклонялись от коллективизации. Сопротивление на Украине, Северном Кавказе и на Дону (туда даже были введены войска) было более активным, чем в небольших деревнях Центральной России.

Выселенные кулаки и середняки, которые не являлись уголовными преступниками (во всяком случае не были таковыми члены их семей), оказались подвергнутыми уголовному наказанию - высылке - во внесудебном порядке. Это была первая волна незаконных массовых репрессий. Сосланные, хотя и направлялись значительной частью в необжитые районы и нередко бросались на произвол судьбы, всё же, как правило, получали семенную ссуду (затем признанную безвозмездной) и иные средства на обзаведение. Их направляли, кроме того, на достаточно тяжёлые работы, где не хватало рук, - на лесоразработки, торфоразработки, рудники, прииски, шахты, на строительные работы.

Если подходить к вопросу о раскулачивании с чисто экономических позиций, отбрасывая пока в сторону социальные, юридические, политические, нравственные проблемы, то сразу можно обратить внимание на два момента.

Раскулачивание означало устранение из деревни элемента хотя и содержащего капиталистический потенциал, но обладавшего навыками культурного хозяйствования. Даже брошенные в отдалённые, суровые, необжитые районы, бывшие спецпереселенцы сумели в удивительно короткие сроки создать коллективные хозяйства, оказавшиеся передовыми. Из их среды вышли талантливые руководители коллективного производства.

Сумма расходов по выселению и обустройству выселенных кулаков едва ли покрывалась конфискованным у них имуществом.

Неверно было бы отрицать наличие в деревне этого времени сторонников коллективизации, её подлинных энтузиастов, борцов за колхозы. Они были представлены беднотой и частью середнячества. Без их активной поддержки ни коллективизация, ни ликвидация кулачества были бы просто невозможны. Но и самый убеждённый сторонник коллективного земледелия не мог понять и принять того разгула бюрократического насилия, который ворвался в деревню зимой 1929/30 г.

В своей статье "Головокружение от успехов", появившейся в "Правде" 2 марта 1930 г., Сталин осудил многочисленные случаи нарушения принципа добровольности при организации колхозов, "чиновничье декретирование колхозного движения". Он критиковал излишнюю "ретивость" в деле раскулачивания, жертвами которого стали многие середняки. Обобществлению часто подвергался мелкий скот, птица, инвентарь, постройки, Необходимо было остановить это "головокружение от успехов" и покончить с "бумажными колхозами, которых ещё нет в действительности, но о существовании которых имеется куча хвастливых резолюций". В статье, однако, абсолютно отсутствовала самокритика, а вся ответственность за допущенные ошибки возлагалась на местное руководство. Ни в коей мере не вставал вопрос о пересмотре самого принципа коллективизации. Эффект от статьи, вслед за которой 14 марта появилось постановление ЦК "О борьбе против искривления партийной линии в колхозном движении", сказался немедленно. Пока местные партийные кадры пребывали в полном смятении, начался массовый выход крестьян из колхозов (только в марте 5 млн. человек).

Итоги первого этапа сплошной коллективизации требовали правдивого анализа, извлечения уроков из "перегибов" и "борьбы с перегибами", укрепления и развития тех колхозов, которые сохранятся в условиях подлинной свободы выбора у крестьянина. А значит, полного преодоления последствий "великого перелома" по-сталински, выбора путей социалистического преобразования сельского хозяйства на основе восстановления принципов НЭПА, всего разнообразия форм кооперации.

Конечно, коррективы, по крайней мере, на первых порах, были внесены. Стали более активно применяться экономические рычаги. На решении задач коллективизации по-прежнему сосредоточивались основные силы партийных, государственных и общественных организаций. Возросли масштабы технической реконструкции в сельском хозяйстве - главным образом через создание государственных машинно-тракторных станций. Уровень механизации сельскохозяйственных работ заметно поднялся. Государство в 1930 г. оказывало колхозам большую помощь, им предоставлялись существенные налоговые льготы. Зато для единоличников были увеличены ставки сельскохозяйственного налога, введены взимаемые только с них единовременные налоги. Рос также объём государственных заготовок, которые приобретали обязательный характер. Все эти даже благоприятные изменения не дают представлений о сути изменений в самом крестьянстве.

Поддавшись призывам к вступлению в колхозы и обобществлению средств производства, оно фактически оказалось обмануто, так как было отчуждено от средств производства и утратило всякое право на них. Был нанесён мощный удар по крестьянскому чувству собственника, так как крестьяне были лишены права распоряжаться результатами своего труда - произведённой продукцией, судьбу которой стали решать местные партийные и советские власти. Колхозник потерял даже право самостоятельно решать вопрос о том, где он хотел бы жить и работать, на это требовалось разрешение властей. Сами колхозы, утратив большинство свойств сельскохозяйственной артели, превратились в своеобразное предприятие, подчинённое местным органам власти и партии.

К концу лета 1931г. хлебозаготовки начали давать сбои: снизились поступления зерновых. В результате сложившейся системы заготовок на ряд районов страны надвинулся призрак голода. Беда пришла потому, что хлеб принудительно и, по сути, "под метёлку" изымался и в колхозах, и в единоличных хозяйствах ради выполнения нереальных, произвольно установленных сталинским руководством в 1930 г. заданий индустриального развития.

Для закупки промышленного оборудования требовалась валюта. Получить её можно было лишь в обмен на хлеб. Между тем в мировой экономике разразился кризис, цены на зерно резко упали. Однако сталинское руководство и не подумало пересматривать установку на непосильный для страны индустриальный "скачок". Вывоз хлеба за границу всё возрастал. Несмотря на неурожай в основных зерновых районах страны, пострадавших от засухи, во время хлебозаготовок было изъято рекордное количество зерна (22,8 млн. т), из них 5 млн. пошли на экспорт в обмен на технику (с 1931 по 1936г. половина всей ввозимой в СССР техники была немецкого происхождения). Насильственное изъятие одной трети (а в некоторых колхозах до 80%) урожая могло лишь окончательно расстроить производственный цикл. Уместно напомнить, что при НЭПЕ крестьяне продавали всего от 15 до 20% урожая, оставляя 12-15% на семена, 25-30% - на корм скоту, а остальные 30-35% - для собственного потребления.

Летом 1931 г. было установлено правило, согласно которому натуральная оплата труда в колхозах сверх определённой нормы продуктами не отоваривалась, а оплачивалась деньгами. Это по существу было равносильно введению нормированного продовольственного снабжения колхозников, особенно если учесть финансовые затруднения многих хозяйств, бывших не в состоянии производить сколько-нибудь заметные денежные выплаты. В результате сложившейся ситуации осенью и зимой 1931/32 г. произошёл второй отлив крестьян из колхозов. Резко усилился неорганизованный переход сельских жителей в промышленность и строительство В 1932 г. была введена отменённая революцией паспортная система, установившая жёсткий административный контроль за движением рабочей силы в городах, а в особенности из села в город, превратившая колхозников в беспаспортное население.

В колхозах, оказавшихся в обстановке крайних продовольственных затруднений и совершенно экономически не заинтересованных в сдаче хлеба, получили массовое распространение попытки решить для себя продовольственную проблему любыми, в том числе незаконными, путями. Широко распространились случаи хищения хлеба, укрытия его от учёта, заведомо неполного обмолота, припрятывания и т.д. Делались попытки заранее раздать хлеб по трудодням, провести его как расходы на общественное питание во время уборочной.

Низкий темп хлебозаготовок в наиболее пострадавших от засухи районах было решено поднять применением репрессий. Выискивали "организаторов саботажа" хлебозаготовок и отдавали под суд. В районы, которые не могли осилить заготовки, полностью прекращали завоз каких бы то ни было товаров. Отстающие колхозы заносились на "чёрную доску", с них досрочно взыскивали кредиты и проводилась чистка их состава. Тем самым ещё более подрывалось и без того нелёгкое экономическое положение этих хозяйств. Многие колхозники арестовывались и высылались. Для выполнения плана вывозился весь хлеб без исключения, в том числе семенной, фуражный и выданный на трудодни. Выполнившие план колхозы и совхозы облагались повторными заданиями по сдаче хлеба.

К лету 1932г. деревня зерновой полосы России и Украины после полуголодной зимы вышла физически ослабленной. 7 августа 1932г. принимается Закон об охране социалистической собственности, написанный собственноручно Сталиным. Он вводил "в качестве меры судебной репрессии за хищение колхозного и кооперативного имущества высшую меру социальной защиты - расстрел с конфискацией всего имущества и с заменой при смягчающих обстоятельствах лишением свободы на срок не ниже 10 лет с конфискацией всего имущества". Амнистия по делам этого рода была запрещена. В соответствии с законом от 7 августа десятки тысяч колхозников были арестованы за самовольное срезание небольшого количества колосьев ржи или пшеницы. Результатом этих действий был страшный голод, от которого погибло, главным образом на Украине, от 4 до 5 млн. человек. Массовый голод привёл к третьей волне бегства из колхозов. Имелись случаи вымирания целых селений.

Особое место среди преступлений, совершённых сталинским руководством против народа занимает казахстанская трагедия. В районах зернового земледелия Казахстана картина была такой же, как и в других названных выше краях: насильственное изъятие хлеба и в колхозах и в единоличных хозяйствах обрекло на вымирание от голода многие тысячи людей. Особенно велика была смертность в посёлках спецпереселенцев Карагандинского района. Вывезенные сюда для освоения угольного бассейна раскулаченные семьи не имели ни хозяйственного инвентаря, ни каких-либо запасов продовольствия, ни сколько-нибудь сносного жилья.

Бездумная гонка темпов коллективизации, как уже говорилось, везде приводила к тяжёлым последствиям. Но в районах с наиболее отсталыми формами хозяйства они приобретали прямо разрушительный характер. Такая беда постигла районы кочевого скотоводства в Казахстане и ряде других республик и областей.

Особенно губительно последствия административного произвола сказались даже не на зерновом хозяйстве, а на животноводстве. С 1931г. сталинское руководство начало осуществлять заготовку мяса теми же методами, какими проводились хлебозаготовки. Так же спускались не соответствовавшие реальным возможностям "плановые задания", которые "выколачивались" беспощадно. И в результате - подрыв животноводства, ухудшение жизненных условий людей. Урон, нанесённый животноводству, целые десятилетия сдерживал развитие сельского хозяйства. Восстановление поголовья до уровня конца 20-х годов произошло только в 50-е годы.

Провалы экономической политики 1929-1932г. в деревне были одной из основных причин, обусловивших неудачу попыток досрочного выполнения первого пятилетнего плана. Основной причиной деградации сельскохозяйственного производства в 1929-1932 г. были даже не перегибы в ходе проведения тех или иных массовых кампаний, а общий административно-бюрократический подход к установлению экономических взаимоотношений с сельским хозяйством. Перегибы же являлись в конечном счёте неизбежным следствием этого подхода к сельской экономике. Главное состояло в том, что коллективизация вовсе не создала в деревне строя цивилизованных кооператоров. Колхоз образца 30-х годов в своих наиболее существенных чертах не являлся кооперативным хозяйством.

Черты кооператива (и то зачастую формально) сохранялись в основном во внутренней организации колхоза, например в наличии общего собрания колхозников, возможности выйти из колхоза вместе с некоторой частью средств производства, регламентации порядка и уровня оплаты труда и т.д. Но колхоз как производственная единица практически не обладал свойственной кооперативным предприятиям экономической самостоятельностью. Причём он утратил эту самостоятельность не как подчинённое звено более широкой кооперативной системы, которая регулировала и планировала бы снабжение и сбыт, переработку сельхозпродукции, финансирование, агрономическое и машинно-техническое обслуживание. Колхоз оказался встроенным в жёсткую административную иерархию государственного планирования производства и заготовок сельскохозяйственной продукции, что на практике превращало кооперативную собственность в фикцию.

В сложившейся административной системе колхоз оказался зажат в гораздо более тесные бюрократические тиски, нежели государственные предприятия. Последние хотя бы формально находились на хозрасчёте, действовали в условиях самоокупаемости, а планово-убыточные пользовались государственными дотациями. Ничего подобного не было и не могло быть в сложившемся хозяйственном механизме даже для самых передовых и наилучшим образом работающих колхозов.

Одна часть колхозного производства - обобществлённый сектор - была целиком поставлена на обслуживание нужд государственных централизованных заготовок сельскохозяйственной продукции. Поставки продукции обобществлённого сектора осуществлялись на основе почти безвозмездного изъятия, потому что заготовительные цены на зерно, державшиеся примерно на уровне 1929 г. и в то время едва покрывавшие издержки производства, в 30-е годы оказались фиктивными из-за значительно возросшей себестоимости производства зерна. Насколько велик был разрыв между ценами и себестоимостью, точно установить невозможно, поскольку подсчёт себестоимости в колхозах с начала 30-х годов не проводился, т.е. во что колхозу обошлось зерно, было неважно, главное, чтобы сдал всё, что положено. В производственном плане колхоза значились в основном натуральные показатели, в финансовом плане, разумеется, денежные, однако этот план не содержал стоимостной оценки значительной части продукции колхоза и издержек её производства.

Примерные оценки, в том числе сравнения с уровнем издержек совхозного производства, показывают, что издержки превышали заготовительные цены на зерно приблизительно в 2-3 раза. Ещё хуже соотношение цен и себестоимости было для продукции животноводства. В то же самое время заготовительные цены на технические культуры были экономически обоснованными, к чему принудил почти катастрофический сырьевой голод.

Эти обстоятельства и принудили принять экстренные меры по улучшению экономических условий для производителей технических культур, дабы избежать грозящей остановки лёгкой промышленности. Для производителей зерна, картофеля, овощей, мясомолочной продукции производство оставалось заведомо убыточным.

Процесс производства в колхозах поддерживался по-разному. Одни колхозы, будучи вынуждены оплачивать поставки средств производства, создавать семенной и фуражный фонды, покрывали производственные затраты за счёт резкого сокращения оплаты труда колхозников. Источником покрытия убытков выступала тем самым часть необходимого продукта, производимого в обобществлённом хозяйстве. Некоторые хозяйства, планирование заготовок ставило в особо льготные условия, позволявшие полностью выполнить планы по сдаче зерна и других продуктов, оставляя в своих руках довольно крупные натуральные фонды. Как правило, именно из таких хозяйств, которые отдавали государству только прибавочный продукт и вырастали передовые колхозы с высоким уровнем оплаты труда. Часть хозяйств получала безвозмездную финансовую, техническую, семенную, фуражную помощь государства.

А вот воспроизводство рабочей силы общественный сектор колхозов обеспечить не мог. Точных цифр на этот счёт не существует, но никак не менее 60% своих доходов колхозники получали за счёт личного подсобного хозяйства, хотя оно и облагалось налогами и натуральными поставками. Тем самым экономика колхоза получала подозрительное сходство с некоторыми чертами феодального поместья. Работа колхозников приобретала чёткое деление: в общественном хозяйстве колхозник работает на государство почти безвозмездно, в личном хозяйстве колхозник работает на себя. Общественная собственность тем самым не только в сознании колхозника, но и в действительности превращалась для него в чужую, "казённую". Система бюрократического произвола в управлении сельским хозяйством восторжествовала. Эта система породила моменты деградации в сельском хозяйстве СССР и ухудшение продовольственного снабжения населения, как в городе, так и в деревне.

Начало второй пятилетки было крайне тяжёлым для сельского хозяйства. Преодоление кризисной ситуации требовало огромных усилий и времени. Восстановление сельскохозяйственного производства началось в 1935 - 1937 г. Стали увеличиваться урожаи, возобновился рост поголовья скота, улучшилась оплата труда. Сказывались результаты и технического перевооружения сельского хозяйства. В 1937г. система машинно-тракторных станций (МТС) обслуживала девять десятых колхозов. Однако прирост производства за эти три года не покрыл потерь первых двух лет. По Постановлению от 19 января 1933 г. заготовки становились составной частью обязательного налога, взимаемого государством и не подлежащего пересмотру местными властями. Но на самом деле, не снижая размера отчислений в пользу государства, постановление лишь утяжелило участь крестьян. В придачу к налогу колхозники обязывались оплачивать натурой услуги, предоставляемые им через МТС. Этот весьма значительный сбор давал в 1930-е годы минимум 50% хлебозаготовок. Сверх того государство полностью брало на себя контроль за размерами посевных площадей и урожая в колхозах, несмотря на то, что они, как предполагалось по их уставу, подчинялись только общему собранию колхозников. Размер государственного налога при этом определялся исходя из желаемого результата, а не из объективных данных.

Наконец, чтобы закрыть всякую лазейку, через которую продукция могла бы уйти из-под контроля государства, в марте 1933 г. было издано постановление, по которому, пока район не выполнит план по хлебозаготовкам, 90% намолоченного зерна отдавалось государству, а оставшиеся 10% распределялись среди колхозников в качестве аванса за работу. Открытие колхозных рынков, легализированных с лета 1932 г. с целью смягчения катастрофической ситуации с продовольствием в городах, также зависело от того, справлялись ли колхозы района с выполнением плана.

Что касается коллективизации единоличных крестьянских хозяйств, которых к началу второй пятилетки насчитывалось около 9 миллионов, то события 1932-1933г. её фактически приостановили. В партийной среде распространялись мнения о необходимости серьёзного пересмотра. Высказывались, в частности, рекомендации о расширении личных подсобных хозяйств колхозников, о стимулировании единоличных хозяйств.

Но 2 июля 1934 г. в ЦК ВКП состоялось совещание по вопросам коллективизации, на котором выступил с речью Сталин. Он объявил о начале нового, завершающего этапа коллективизации. Предлагалось перейти в "наступление" на единоличника путём усиления налогового пресса, ограничения землепользования и т.п. В августе-сентябре 1934г. были повышены ставки сельхозналога с единоличников и, кроме того, введён для них единовременный налог, на 50% увеличены нормы обязательных поставок продукции государству по сравнению с колхозниками. Для частников оставалось только три выхода из этой ситуации: уйти в город, вступить в колхоз или стать наёмным рабочим в совхозе. На Втором съезде колхозников (по существу, колхозных активистов), проходившем в феврале 1935г., Сталин с гордостью заявил, что 98% всех обрабатываемых земель в стране уже являются социалистической собственностью.

В том же 1935г. государство изъяло у села более 45% всей сельскохозяйственной продукции, т.е. в три раза больше, чем в 1928 г. Производство зерна при этом снизилось, несмотря на рост посевных площадей, на 15% по сравнению с последними годами нэпа. Продукция животноводства едва составила 60% уровня 1928 г.

За пять лет государству удалось провести "блестящую" операцию по вымогательству сельхозпродукции, покупая её по смехотворно низким ценам, едва покрывавшим 20% себестоимости. Эта операция сопровождалась небывало широким применением принудительных мер, которые содействовали усилению бюрократического характера режима. Насилие по отношению к крестьянам позволяло оттачивать те методы репрессий, которые позже были применены к другим общественным группам. В ответ на принуждение крестьяне работали всё хуже, поскольку земля, по существу, им не принадлежала.

Государству пришлось внимательно следить за всеми процессами крестьянской деятельности, которые во все времена и во всех странах весьма успешно осуществлялись самими крестьянами: пахотой, севом, жатвой, обмолотом и т.д. Лишённые всех прав, самостоятельности и всякой инициативы, колхозы были обречены на застой. Исторический опыт свидетельствует, что по методам и результатам социалистических преобразований вряд ли можно было выбрать худший вариант. Вероятный путь деревни - добровольное создание самими крестьянами различных форм организации производства, свободного от государственного диктата, строящего свои отношения с государством на основе равноправных отношений, при поддержке государства с учётом рыночной конъюнктуры.

Командно-бюрократическая система управления колхозами дожила и до наших дней. Она фактически стала тормозом развития колхозного производства, реализации его возможностей. В ней надо искать и объяснение причин отставания сельского хозяйства от потребностей страны, а также бегства крестьян от земли и запустения деревень. Принципиально важное значение имеет признание равноправными формами хозяйствования, наряду с колхозами, совхозами и перерабатывающими государственными предприятиями, различных кооперативных организаций арендаторов и других граждан, отдельных крестьянских хозяйств и личных подсобных хозяйств. Свободные от бюрократического командования, прежде всего от вмешательства в производственную деятельность и в распоряжение продукцией, доходами и имуществом вообще, они смогут с наибольшей полнотой и эффективностью использовать все наличные силы и средства для подъёма сельского хозяйства и для возрождения деревни на новой основе. Необходимым условием формирования новой системы производственных отношений является свободная творческая деятельность масс, их инициатива в деле поиска новых форм регулирования хозяйства.

Коллективизация крестьянства (80% населения страны) была призвана не только интенсифицировать труд и поднять уровень жизни на селе. Она облегчала перераспределение средств и рабочей силы из деревни в город. Предполагалось, что получать хлеб из сравнительно небольшого числа работающих по плану колхозов (коллективные хозяйства) и совхозов (государственные сельскохозяйственные предприятия) будет значительно легче, чем от 25 млн. распыленных частных производителей. Именно такая организация производства позволяла максимально концентрировать рабочую силу в решающие моменты земледельческого цикла работ. Для России это было всегда актуально и делало крестьянскую общину "бессмертной". Массовая коллективизация обещала также высвободить из деревни рабочую силу, необходимую для строительства и промышленности.

Коллективизация проводилась в два этапа.

Первый: 1928–1929 гг. – конфискация и обобществление скота, создание колхозов по местной инициативе.

С весны 1928 г. началось форсированное создание колхозов.

Таблица 1 Хроника коллективизации

С весны 1928 г. началась кампания по конфискации у крестьян продовольствия. Роль исполнителей играла местная беднота и приезжавшие из города рабочие и коммунисты, которые по числу первого набора стали называться "двадцатипятитысячниками". Всего из городов на проведение коллективизации с 1928 по 1930 г. отправились 250 тыс. добровольцев.

К осени 1929 г. стали приносить свои плоды мероприятия по подготовке перехода деревни к сплошной коллективизации, предпринимавшиеся с XV съезда партии (декабрь 1925 г.). Если летом 1928 г. в стране существовало 33,3 тыс. колхозов, объединявших 1,7% всех крестьянских хозяйств, то к лету 1929 г. их стало 57 тыс. В них было объединено свыше миллиона, или 3,9%, хозяйств. В некоторых районах Северного Кавказа, Нижней и Средней Волги, ЦЧО колхозными стали до 30-50% хозяйств. За три месяца (июль-сентябрь) в колхозы вступило около миллиона крестьянских дворов, почти столько же, сколько за 12 послеоктябрьских лет. Это означало, что на путь колхозов стали переходить основные слои деревни - середняки. Опираясь на эту тенденцию, Сталин и его сторонники, вопреки ранее принятым планам, потребовали завершить коллективизацию в основных зерновых районах страны за год. Теоретическим обоснованием форсирования перестройки деревни явилась статья Сталина "Год великого перелома" (7 ноября 1929 г.). В ней говорилось, что крестьяне пошли в колхозы "целыми деревнями, волостями, районами" и уже в текущем году достигнуты "решающие успехи в деле хлебозаготовок", "рухнули, рассеялись в прах" утверждения "правых" о невозможности массовой коллективизации. На самом деле в это время в колхозы объединилось только 7 % крестьянских хозяйств.

Пленум ЦК (ноябрь 1929 г.), обсудивший итоги и дальнейшие задачи колхозного строительства, подчеркнул в резолюции, что произошедший перелом в отношении крестьянства к коллективизации "в предстоящую посевную кампанию должен стать исходным пунктом нового движения вперед в подъеме бедняцко-середняцкого хозяйства и в социалистической перестройке деревни". Это был призыв к немедленной сплошной коллективизации.

В ноябре 1929 г. Центральным Комитетом была дана установка местным партийным и советским органам развернуть сплошную коллективизацию не только селений и округов, но и областей. Чтобы побудить крестьян вступать в колхозы 10 декабря 1929 г. была принята директива, по которой в районах коллективизации местные руководители должны были добиться почти поголовного обобществления домашнего скота. Ответом крестьянства был массовый убой животных. С 1928 по 1933 г. крестьянами было забито только крупного рогатого скота 25 млн. голов (в годы Великой Отечественной войны СССР потерял 2,4 млн.).

В речи на конференции аграрников-марксистов в декабре 1929 г. Сталин сформулировал задачу ликвидировать класс кулачества как необходимое условие развития колхозов и совхозов. "Большим скачком" в развитии, новой "революцией сверху" предполагалось разом покончить со всеми социально-экономическими проблемами, коренным образом сломать и перестроить сложившийся хозяйственный уклад и народнохозяйственные пропорции.

Революционное нетерпение, энтузиазм масс, настроения штурмовщины, в определенной мере присущие русскому национальному характеру, умело эксплуатировались руководством страны. В управлении экономикой возобладали административные рычаги, материальное стимулирование стало подменяться работой на энтузиазме людей. Конец 1929 г., по существу, стал завершением периода НЭПа.

Второй этап: 1930–1932 г. – после постановления ЦК ВКП (б) от 5 января 1930 г. "О темпе коллективизации и мерах помощи государства колхозному строительству" началась спланированная в Москве кампания "сплошной коллективизации". Вся страна была разделена на три района, каждому были определены конкретные сроки завершения коллективизации.

В этом постановлении намечались жесткие сроки ее проведения. В основных зерновых районах страны (Среднее и Нижнее Поволжье, Северный Кавказ) ее должны были завершить к весне 1931 г., в Центральной Черноземной области, на Украине, Урале, в Сибири и Казахстане к весне 1932 г. К концу первой пятилетки коллективизацию планировалось осуществить в масштабе всей страны.

Несмотря на принятое решение, и Политбюро ЦК ВКП(б), и низовые партийные организации были намерены провести коллективизацию в более сжатые соки. Началось "соревнование" местных властей за рекордно быстрое создание "районов сплошной коллективизации".

Пятилетний план по коллективизации был выполнен в январе 1930 г., когда в колхозах числилось свыше 20% всех крестьянских хозяйств. Но уже в феврале "Правда" ориентировала читателей: "Наметка коллективизации - 75% бедняцко-середняцких хозяйств в течение 1930/31 года не является максимальной". Угроза быть обвиненными в правом уклоне из-за недостаточно решительных действий толкала местных работников на разные формы давления в отношении крестьян, не желающих вступать в колхозы (лишение избирательных прав, исключение из состава Советов, правлений и других выборных организаций). Сопротивление оказывали чаще всего зажиточные крестьяне. В ответ на жестокие действия властей в стране нарастало массовое крестьянское недовольство. В первые месяцы 1930 г. органами ОГПУ было зарегистрировано более 2 тыс. крестьянских восстаний, в подавлении которых принимали участие не только войска ОГПУ-НКВД, но и регулярная армия. В красноармейских частях, состоявших в основном из крестьян, зрело недовольство политикой советского руководства. Опасаясь этого, 2 марта 1930 г. в газете "Правда" И. В. Сталин опубликовал статью "Головокружение от успехов", в которой осудил "перегибы" в колхозном строительстве и возложил вину за них на местное руководство. Но по сути политика в отношении деревни и крестьянства осталась прежней.

После небольшого перерыва на сельхозстраду и сбор урожая кампания по обобществлению крестьянских хозяйств была продолжена с новой силой и завершена в поставленные сроки в 1932–1933 гг.

Параллельно с обобществлением крестьянских хозяйств, согласно постановлению ЦК от 30 января 1930 г. "О мерах по ликвидации кулацких хозяйств в районах сплошной коллективизации", проводилась политика "ликвидации кулачества как класса". Крестьян, отказавшихся вступать в колхоз, высылали вместе с семьями в отдаленные районы страны. Количество "кулацких" семей определялось в Москве и доводилось до местных руководителей. Во время раскулачивания погибло около 6 млн. человек. Общее количество ликвидированных "кулацких хозяйств" только в 1929-1931 гг. составило 381 тыс. (1,8 млн. человек), а всего за годы коллективизации достигло 1,1 млн. хозяйств.

Раскулачивание стало мощным катализатором коллективизации и позволило уже к марту 1930 г. поднять ее уровень в стране до 56%, а по РСФСР - 57,6%. К концу пятилетки в стране было создано более 200 тыс. довольно крупных (в среднем по 75 дворов) колхозов, объединивших около 15 млн. крестьянских хозяйств, 62% их общего числа. Наряду с колхозами были образованы 4,5 тыс. совхозов. По замыслу они должны были стать школой ведения крупного социалистического хозяйства. Их имущество являлось государственной собственностью; крестьяне, работавшие в них, были государственными рабочими. В отличие от колхозников они получали за работу фиксированную заработную плату. В начале 1933 г. было объявлено о выполнении первого пятилетнего плана (1928–1932) за 4 года и 3 месяца. Во всех отчетах приводились цифры, не отражавшие действительного положения в советской экономике.

По данным статистики, с 1928 по 1932 г. производство товаров народного потребления упало на 5 %, общее сельскохозяйственное производство на 15 %, личные доходы городского и сельского населения – на 50 %. В 1934 г. коллективизация возобновилась. На этом этапе развернули широкое "наступление" на крестьян-единоличников. Для них был установлен непосильный административный налог. Таким образом, их хозяйства подводились под разорение. У крестьянина оставалось два пути: либо идти в колхоз, либо уходить в город на стройки первых пятилеток. В феврале 1935 г. на II Всероссийском съезде колхозников был принят новый примерный устав сельскохозяйственной артели (колхоза), который стал рубежом в коллективизации и закрепил колхозы как основную форму сельскохозяйственного производителя в стране. Колхозы, также как и промышленные предприятия, по всей стране, имели производственные планы, которые необходимо было четко выполнять. Однако, в отличие от городских предприятий, колхозники не имели практически никаких прав, таких как социальное обеспечение и т. д., так как колхозы не имели статуса государственных предприятий, а считались формой кооперативного хозяйства. Постепенно деревня смирилась с колхозным строем. К 1937 г. индивидуальное хозяйство фактически сошло на нет (93% всех дворов было объединено в колхозы).

Любое событие, которое происходило в истории нашей страны важно, и коллективизация в СССР кратко не может быть рассмотрена, так как событие касалось большого слоя населения.

В 1927 году состоялся XV съезд, на котором было принято решение о необходимости изменения хода развития сельского хозяйства. Сущностью обсуждения стало объединение крестьян в одно целое и создание колхозов. Так и начался процесс коллективизации.

Причины коллективизации

Для того чтобы начать любой процесс в стране, граждане этой страны должны быть подготовлены. Так и случилось в СССР.

Жителей страны готовили к процессу осуществления коллективизации и обозначали причины ее начала:

1. Стране требовалась индустриализация, которая не могла проводиться частично. Необходимо было создать сильный аграрный сектор, который объединит крестьян в одно целое.
2. В то время правительство не смотрело на опыт зарубежных стран. И если за границей процесс аграрной революции начался первым, без промышленной революции, то у нас было принято решение совместить оба процесса, для правильного построения аграрной политики.
3. Кроме того, что деревня могла стать основным источником поставки продовольствия, так она еще и должна была стать каналом, через который можно производить основные вложения и развивать индустриализацию.

Все эти условия и причины стали основным отправным пунктом в процессе начала процесса коллективизации в русской деревне.

Цели коллективизации

Как и в любом другом процессе, прежде чем дать ход проведению масштабных изменений, необходимо поставить четкие цели и понимать, чего нужно добиться от того или иного направления. Так же и с коллективизацией.

Для того чтобы начать процесс, требовалось установить основные цели и планово идти к ним:

1. Процесс должен был установить социалистические производственные отношения. Таких отношений в деревне до коллективизации не было.
2. Учитывалось то, что в деревнях практически у каждого жителя было свое хозяйство, но оно было небольшим. Путем коллективизации планировалось создать крупное колхозное хозяйство, объединив маленькие хозяйства в колхозы.
3. Необходимость избавления от класса кулаков. Это можно было сделать, только исключительно используя режим раскулачивания. Чем и занялось Сталинское правительство.

Как проходила коллективизация сельского хозяйства в СССР

Правительство Советского Союза понимало, что западная экономика развивалась за счет существования колоний, которых в нашей стране не было. Зато были деревни. Планировалось создавать колхозы по типу и подобию колоний зарубежных стран.

В то время газета «Правда» было основным источником, из которого жители страны получали информацию. В 1929 году в ней была напечатана статья под названием «Год Великого перелома». Именно она стала началом процесса.

В статье вождь страны, авторитет которого в этот период времени был достаточно велик, сообщил о необходимости уничтожения индивидуального империалистического хозяйства. В декабре того же года было заявлено о начале Новой Экономической политики и о ликвидации кулаков как класса.

Разработанные документы характеризовали установление жестких сроков выполнения процесса раскулачивания для Северного Кавказа и Средней Волги. Для Украины, Сибири и Урала был установлен срок два года, три года было установлено для всех остальных регионов страны. Таким образом, в первую пятилетку все индивидуальные хозяйства должны были превратиться в колхозы.

В деревнях одновременно шли процессы: курс на раскулачивание и создание колхозов. Производилось это все насильственными методами, и уже к 1930 году бедными стали около 320 тыс. крестьян. Все имущество, а его было немало — около 175 млн. рублей — было передано в собственность колхозов.

1934 год считается годом завершения коллективизации.

Рубрика вопросов и ответов

• Почему коллективизация сопровождалась раскулачиванием?

Процесс перехода к колхозам не мог быть проведен другим способом. Добровольно в колхозы шли только бедные крестьяне, которые не могли ничего передать для общественного пользования.
Более зажиточные крестьяне пытались сохранить свое хозяйство для того, чтобы его развивать. Бедняки были против данного процесса, так как им хотелось равенства. Раскулачивание было вызвано необходимостью начать всеобщую насильственную коллективизацию.

• Под каким лозунгом проходила коллективизация крестьянских хозяйств?

«Сплошная коллективизация!».

• В какой книге ярко описывается период коллективизации?

В 30-40-е годы было огромное количество литературы, где описывались процессы коллективизации. Одним из первых на данный процесс обратил внимание Леонид Леонов в произведении «Соть». Роман «Тени исчезают в полдень» Анатолия Иванова рассказывает о том, как создавались колхозы в сибирских деревнях.

Ну и конечно, «Поднятая целина» Михаила Шолохова, где можно ознакомиться со всеми процессами, происходившими в то время в деревне.

• Можете назвать плюсы и минусы коллективизации?

Положительные моменты:

• в колхозах увеличилось количество тракторов и комбайнов;
• благодаря системе распределения продуктов, во время ВОВ получилось избежать массового голода в стране.

Отрицательные моменты перехода на коллективизацию:

• привело к уничтожению традиционного крестьянского уклада;
• крестьяне не видели результатов собственного труда;
• последствие сокращения поголовья рогатого скота;
• класс крестьян перестал существовать как класс собственников.

Каковы особенности коллективизации?

К особенностям относится следующее:

1. После того как начался процесс коллективизации, в стране произошел индустриальный рост.
2. Объединение крестьян в колхозы позволило правительству управлять колхозами более эффективно.
3. Вступление в колхоз каждого крестьянина позволило начать процесс развития общего колхозного хозяйства.

Существуют ли фильмы о коллективизации в СССР?

Фильмов про коллективизацию большое количество, при том сняты они были именно в период ее проведения. Наиболее ярко отражены события того времени в фильмах: «Счастье», «Старое и новое», «Земля и свобода».

Итоги коллективизации в СССР

После того как процесс был завершен, страна начала считать убытки, и итоги были неутешительными:

• на 10% сократилось производство зерна;
• количество крупного рогатого скота сократилось в 3 раза;
• 1932-1933 годы стали ужасными для жителей страны. Если ранее деревня могла прокормить не только себя, но еще и город, то теперь она не могла кормить даже себя. Это время принято считать голодным годом;
• несмотря на то, что люди голодали, за границу были проданы практически все запасы зерна.

Процесс массовой коллективизации уничтожил зажиточное население деревни, но при этом в колхозах осталось большое количество населения, которое удерживалось в нем насильно. Таким образом, осуществлялась политика становления России, как индустриального государства.

Сущность коллективизации

Коллективизация сельского хозяйства - одно из важнейших мероприятии большевистского руководства тоталитарного периода.Целью коллективизации была централизация управления сельским хозяйством, контроль за продукцией и бюджетом, преодоление последствий кризиса нэповской экономики. Важнейшей особенностью коллективизации стала унификация форм коллективных хозяйств (колхозов), которым государство давало определенное количество земли и у которых изымалась большая часть произведенного продукта. Другой чертой колхозов стала строгая подчиненность всех коллективных хозяйств центру, колхозы создавались директивно на основании постановлений ЦК партии и Совета Народных Комиссаров.

Планы и методы

Политика коллективизации предполагала отмену аренды земли, запрет наемного труда и раскулачивание, т. е. конфискацию у зажиточных крестьян (кулаков) земли и имущества. Сами кулаки, если не были расстреляны, направлялись в Сибирь или на Соловки. Так, только на Украине в 1929 г. под суд было отдано более 33 тыс. кулаков, их имущество полностью конфисковано и распродано. В 1930-1931 гг. в ходе раскулачивания в отдельные районы страны было выселено примерно 381 тыс. «кулацких» семей. Всего в ходе раскулачивания выселено более 3,5 м и человек. Конфискованный у кулаков скот также направляли в колхозы, но отсутствие контроля и средств на содержание животных привело к падежу скота. С 1928 по 1934 г. поголовье крупного рогатого скота уменьшилось почти в два раза. Отсутствие общественных хлебохранилищ, специалистов и техники для обработки больших, площадей привели к снижению хлебозаготовок, что вызвало голод на Кавказе, в Поволжье, Казахстане, на Украине (погибло 3-5 млн. человек).

Меры проведения коллективизации встретили массовое сопротивление крестьян. Пассивное сопротивление крестьян и переселение в город были сломлены введением в 1932 г. паспортной системы, прикрепившей крестьян к земле. Отказы вступить в колхоз расценивались как саботаж и подрыв советских устоев, тех, кто сопротивлялся насильственному включению в колхозное хозяйство, приравнивали к кулакам. С целью заинтересовать крестьян было разрешено создание подсобного хозяйства на небольшом приусадебном участке земли, отводившемся под огород, жилье и хозяйственные постройки. Была разрешена реализация продукции, полученной с личного подсобного хозяйства.

Итоги коллективизации сельского хозяйства

В результате политики коллективизации к 1932 г. было создано 221 тыс. колхозов, что составило примерно 61 % крестьянских хозяйств. К 1937-1938 гг. коллективизация была завершена. За эти годы построено свыше 5000 машинно-тракторных станций (МТС), которые обеспечивали деревню техникой, необходимой для посадки, уборки и обработки хлеба. Расширились посевные площади в сторону увеличения технических культур (картофель, сахарная свекла, подсолнечник, хлопок, гречиха, др.).

По многим показателям результаты коллективизации не соответствовали запланированным. Так, например, рост валового продукта в 1928-1934 гг. составил 8 %, вместо планируемых 50 %. Об уровне эффективности работы колхозов можно судить по росту государственных заготовок зерна, увеличившихся с 10,8 (1928) до 29,6 % (1935). Однако на долю подсобных хозяйств приходилось от 60 до 40 % производства общего объема картофеля, овощей, фруктов, мяса, масла, молока и яиц. Колхозы играли ведущую роль лишь в заготовках хлеба и некоторых технических культур, в то время как основная часть продовольствия, потребляемого страной, производилась частными приусадебными хозяйствами.

Тяжелым было воздействие коллективизации на аграрный сектор. Поголовье крупного рогатого скота, лошадей, свиней, коз и овец в 1929-1932 гг. сократилось почти на треть. Эффективность сельскохозяйственного труда оставалась довольно низкой из-за применения командно-административных методов управления и отсутствия материальной заинтересованности крестьян в колхозном труде. В результате сплошной коллективизации была налажена перекачка финансовых, материальных, трудовых ресурсов из сельского хозяйства в индустрию. Аграрное развитие было обусловлено нуждами промышленности и обеспечения ее техническим сырьем, поэтому главным результатом коллективизации стал индустриальный скачок.

Под угрозой окончательного развала и без того разрушенного войной и революцией сельского хозяйства [см. статью Декрет о земле 1917 и его последствия ] большевики в начале 1921 года отказываются от методов военного коммунизма и по предложению Ленина переходят к НЭПу . Рыскавшие в поисках хлеба и разорявшие крестьянство вооруженные продовольственные отряды ликвидируются. Комбеды были ликвидированы еще раньше. Продразверстка и насильственные реквизиции хлеба в деревне заменяются установленным законом натуральным сельскохозяйственным налогом («продналогом »). Крестьянству разрешается свободная продажа хлеба и других сельскохозяйственных продуктов.

Новая экономическая политика сразу чрезвычайно благоприятно отразилась на народном хозяйстве страны и на сельском хозяйстве, в частности. У крестьянства появилась заинтересованность в труде и уверенность в том, что продукты его труда не будут реквизированы властями или принудительно у него куплены за бесценок. Сельское хозяйство было восстановлено уже в течение первых 5 лет, и страна изжила голод. Посевная площадь превзошла довоенные размеры, производство хлеба на душу населения оказалось почти равным дореволюционному; на 16% выше дореволюционного оказалось и поголовье скота. Валовая продукция сельского хозяйства в 1925-1926 годах составила 103%, по сравнению с уровнем 1913 года.

В период НЭПа в сельском хозяйстве происходят и заметные качественные сдвиги: возрастает удельный вес технических культур, посевных трав и корнеплодов; крестьянством проводится целый ряд агрикультурных мероприятий, широкое распространение получает многопольная система, все в больших размерах начинают применяться сельскохозяйственные машины и химические удобрения; быстро возрастают урожайность всех культур и продуктивность животноводства.

Свободное развитие сельского хозяйства России сулило хорошие перспективы. Однако руководители коммунистической партии не могли допустить дальнейшего развития сельского хозяйства страны на старых основах, на принципах частной собственности и личной инициативы. Коммунистические вожди хорошо понимали, что окрепшее крестьянство могло бы явиться крепкой экономической и политической силой, способной привести к ликвидации коммунистического режима, а, стало быть, и коммунистической партии в России.

Коллективизация. Россия на крови

Идея коммунистической перестройки сельского хозяйства родилась в недрах большевицкой партии еще задолго до прихода этой партии к власти. В период революционной борьбы с царским, а затем и с временным правительством большевики, используя антипомещичьи настроения крестьянства и его стремление к разделу помещичьих земель, толкали это крестьянство на революционные выступления и рассматривали его как своего союзника. Захватив же власть, большевики углубляют революцию, превращают ее из «мелкобуржуазной» в «социалистическую» и теперь уже рассматривают крестьянство как класс реакционный, противопролетарский.

Ленин прямо считал, что частнособственническое крестьянское хозяйство является условием для реставрации капитализма в России, что крестьянское «мелкое производство рождает капитализм и буржуазию постоянно, ежедневно, ежечасно, стихийно и в массовом масштабе» .

Чтобы добить остатки капитализма в России, подорвать его основу и навсегда устранить угрозу «капиталистической реставрации», Ленин выдвигает задачу перестройки сельского хозяйства на социалистический лад – коллективизации:

«Пока мы живем в мелкокрестьянской стране, для капитализма в России есть более прочная экономическая база, чем для коммунизма. Это необходимо запомнить. Каждый, внимательно наблюдавший за жизнью деревни, в сравнении с жизнью города, знает, что мы корней капитализма не вырвали и фундамент, основу внутреннего врага не подорвали. Последний держится на мелком хозяйстве, и чтобы подорвать его, есть одно средство – перевести хозяйство страны, в том числе и земледелие, на новую техническую базу, на техническую базу современного крупного производства… Мы это осознали, и мы доведем дело до того, чтобы хозяйственная из мелкокрестьянской перешла в крупно-промышленную» .

В 1923 году выходит в свет работа Ленина «О кооперации ». В этой брошюре и в других предсмертных работах Ленин прямо ставит вопрос: «Кто кого?» Частный ли сектор победит сектор общественный и тем самым лишит социалистическое государство его материальной базы, и, стало быть, ликвидирует и само социалистическое государство или, наоборот, общественный сектор победит и поглотит частных собственников и тем самым, укрепив свою материальную базу, ликвидирует всякую возможность капиталистической реставрации?

Сельское хозяйство в то время представлялось морем частных индивидуальных крестьянских хозяйств. Здесь полностью господствовали частная инициатива и право частной собственности. По мнению Ленина, при помощи производственной кооперации (коллективизации) мелких частных крестьянских хозяйств можно и нужно было произвести социалистическое переустройство деревни и тем самым подчинить сельское хозяйство страны интересам социалистического государства.

«Власть государства на все крупные средства производства, власть государства в руках пролетариата, союз этого пролетариата со многими миллионами мелких и мельчайших крестьян, обеспечение руководства за этим пролетариатом по отношению к крестьянству и т. д…. разве это не все необходимое для построения социалистического общества? Это еще не построение социалистического общества, но это все необходимое и достаточное для этого построения» .

Как верный ученик и продолжатель дела Ленина, Сталин сразу и целиком воспринял ленинскую точку зрения, считая ленинский кооперативный план перевода крестьянства на социалистический путь развития единственным правильным решением вопроса . Для устранения угрозы реставрации капитализма, по мнению Сталина, необходимо было

«…упрочение пролетарской диктатуры, укрепление союза рабочего класса и крестьянства… перевод всего народного хозяйства на новую техническую базу, массовое кооперирование крестьянства, развитие совнархозов, ограничение и преодоление капиталистических элементов города и деревни» .

Вопрос о перестройке сельского хозяйства на социалистический лад и о путях и методах этой перестройки практически уже ставится через год после введения НЭПа именно – на XI съезде партии, в марте и апреле 1922 года. Затем он затрагивается и обсуждается на XIII съезде партии (1924), на XIV партийной конференции и XIV партсъезде (1925), на III Всесоюзном съезде Советов (1925) и окончательное свое разрешение получает на XV съезде партии в декабре 1927 года.

А. Рыков, Н. Скрыпник и И. Сталин на XV съезде ВКП(б)

Все высказывания вождей коммунизма и все партийные решения того периода не оставляют никаких сомнений в том, что коллективизация была предпринята большевиками, главным образом, по политическим, а вовсе не по экономическим соображениям . Во всяком случае, основной целью этой перестройки было желание «добить остатки капитализма и навсегда устранить угрозу реставрации».

Установив же полный контроль государства над крестьянством, большевики надеялись без помехи провести и в деревне любые угодные партии и коммунистическому правительству мероприятия – экономические, политические, культурные – и тем самым поставить и сельское хозяйство страны и все крестьянство на службу коммунизма.

В пропаганде и утверждении идеи коллективизации немаловажную роль сыграли, однако, экономические доводы и соображения коммунистических руководителей. Во всяком случае, экономические доводы и статистические выкладки Сталина в докладе на XV съезде партии официально явились окончательными и наиболее вескими аргументами в пользу колхозной перестройки деревни.

На XIV съезде партии большевиками был взят курс на быструю индустриализацию страны. В связи с этим советские вожди предъявили весьма повышенные требования к сельскому хозяйству. По мысли Сталина сельское хозяйство должно было превратиться в прочную базу индустриализации. Оно должно было давать большое количество хлеба для быстро растущих городов и новых промышленных центров. Кроме того, от сельского хозяйства потребовались в очень большом количестве: хлопок, сахарная свекла, подсолнух, эфироносы, кожи, шерсть и другое сельскохозяйственное сырье для растущей промышленности. Затем сельское хозяйство должно давать хлеб и техническое сырье не только для внутреннего потребления, но и на экспорт, который, в свою очередь, должен дать средства для импорта промышленного оборудования. Наконец, сельское хозяйство должно явиться поставщиком колоссального количества рабочей силы для быстро растущей промышленности.

Сельское хозяйство, построенное на старых принципах, по мысли советских вождей никак не могло справиться с этими грандиозными задачами. Сталин, в частности, указывал на резкое ухудшение хлебного баланса страны, и сокращение товарной продукции хлеба вследствие ликвидации помещичьих хозяйств и предпринятого коммунистическим правительством ограничения и притеснения «кулаков ».

Не допуская мысли об ослаблении политики притеснения «кулаков», Сталин видел выход из «кризисного», как ему казалось, состояния доколхозного сельского хозяйства

«…в переходе мелких и распыленных крестьянских хозяйств в крупные и объединенные хозяйства на основе общественной обработки земли, в переходе на коллективную обработку на базе новой, высшей техники… Других выходов нет» .

С 1928 года, сразу после решения XV съезда партии, в стране развертывается мощная кампания по пропаганде «преимуществ» колхозной формы сельского хозяйства, в сравнении с единоличной крестьянской. Вопросам коллективизации посвящаются тысячи брошюр, статей, докладов, лекций. Во всей литературе, во всех докладах и выступлениях вождей настойчиво доказывалось, что при сохранении старых порядков в деревне страна никак не может решить зерновой проблемы, не может избежать грозящего ей голода, что для решения стоящих перед сельским хозяйством народнохозяйственных задач сельское хозяйство должно быть перестроено на новой высшей технической базе и, что этого можно достигнуть только объединив мелкие распыленные крестьянские хозяйства в крупные производственные единицы – колхозы .

Иди в колхоз. Советский агитационный плакат эпохи коллективизации

Одновременно доказывалось, что колхозная форма ведения сельского хозяйства неизбежно должна обеспечить целый ряд огромных выгод и преимуществ как для государства, так и для самих крестьян. В частности, утверждалось, что:

1) крупные объединенные участки земли несравненно удобнее для применения и экономического использования громоздких и дорогостоящих машин и что крупному сельскохозяйственному предприятию все эти машины будут несравненно более доступны, чем мелким, экономически маломощным крестьянским хозяйствам;

2) производительность труда в полностью механизированных сельскохозяйственных предприятиях, какими будут колхозы, неизбежно поднимется в 2-3 раза, труд в колхозах станет легким и приятным;

3) в колхозах будет несравненно легче провести все необходимые агрикультурные мероприятия, поставить дело в полном соответствии с требованиями науки – агрономии и зоотехники. Вследствие этого в 2-3, а то и в 4 раза поднимется урожайность всех сельскохозяйственных культур и продуктивность животных;

4) колхозная перестройка сельского хозяйства обеспечит быстрое и резкое увеличение урожаев и возрастание продукции животноводства, страна в короткий срок будет завалена хлебом, мясом, молоком и прочей сельскохозяйственной продукцией;

5) необычайно поднимется рентабельность сельского хозяйства; колхозы будут исключительно прибыльными и богатыми предприятиями; доходы крестьян неизмеримо возрастут и крестьяне, превратившись в колхозников, заживут культурной, счастливой и зажиточной жизнью, навсегда освободившись от кулацкой кабалы и эксплуатации;

6) чрезвычайно выиграет от колхозной перестройки и все советское общество; город в изобилии будет снабжен всеми сельскохозяйственными продуктами, промышленность получит громадные избытки рабочей силы, которые образуются в деревне благодаря механизации; живущее в колхозах богатой и счастливой жизнью крестьянство легко приобщится ко всем благам культуры и изживет, наконец, «идиотизм деревенской жизни ».

Трудно установить, в какой степени сами вожди коммунизма верили во все эти фантастические «неизбежные» блага коллективизации; но хорошо известно, что они щедро сыпали обещаниями. Сам творец и вдохновитель колхозной «эпопеи» – Сталин в своей статье «Год великого перелома», напечатанной в ноябре месяце 1929 года в «Правде», писал:

«…Если развитие колхозов и совхозов пойдет усиленными темпами, то нет сомнений в том, что наша страна через какие-нибудь три года станет одной из самых хлебных стран, если не самой хлебной страной в мире» .

В 1933 году, на 1-м съезде колхозников-ударников, т. е. уже тогда, когда при помощи «усиленного темпа развития колхозов» сельское хозяйство было разорено и страна задыхалась в тисках голода , Сталин вновь пообещал:

«Если мы будем трудиться честно, трудиться на себя, на свои колхозы, то добьемся того, что в какие-нибудь 2-3 года поднимем колхозников и бывших бедняков и бывших середняков до уровня зажиточных, до уровня людей, пользующихся обилием продуктов и ведущих вполне культурную жизнь» .

Таковы были коммунистические прогнозы и обещания.

Однако эта крикливая коммунистическая пропаганда колхозных преимуществ среди крестьянства никакого успеха не имела и никакого колхозно-кооперативного энтузиазма не вызвала. Усиленно насаждавшиеся при помощи организованных и финансовых мер правительством и партией артели и коммуны, составляющиеся из бедноты, застрявших после революции в деревне рабочих и прочих советских активистов оказывались нежизненными и распадались, не просуществовав и года. Зажиточные крестьяне, середняки и трудолюбивые бедняки в эти артели и коммуны, несмотря ни на какие уговоры, не шли, а если и образовывали свои добровольные кооперативы, то совсем не похожие на будущие колхозы. Обычно это были товарищества по совместной обработке или закупочно-сбытовые общества, в которых ни земля, ни скот, никакое другое имущество не обобществлялось.

Но даже с учетом этих, ни в какой степени не удовлетворяющих партию и правительство, сельских кооперативов, в середине 1929 года в коллективных хозяйствах было объединено всего 416 тысяч крестьянских хозяйств из имевшихся в то время в России 25 с лишним миллионов хозяйств или 1,7% всех крестьянских дворов.