Писатель Блок Александр Александрович: биография, личная жизнь и творчество. Александр блок - биография, информация, личная жизнь
Родился 16 (28) ноября 1880 года в Санкт-Петербурге в высококультурной семье (отец – профессор, мать – писательница).
В 1889 году был отдан во второй класс Введенской гимназии, которую окончил в 1898 году. Затем получил образование в Петербургском университете, где учился сперва на юридическом факультете, а после – на историко-филологическом. К слову, ректором университета был его дедушка А.Н. Бекетов.
Творчество
В биографии Блока первые стихи были написаны в пятилетнем возрасте.
В 16 лет Александр Блок занимался актерским мастерством, стремясь покорить сцену.
В 1903 году Блок женится на дочке знаменитого ученого Д.И. Менделеева – Л. Д. Менделеевой. В неё которую также был очень влюблен Андрей Белый , на этой почве у них с Александром Блоком возник конфликт.
В следующем году были впервые напечатаны стихи Блока, вышедшие в сборнике под названием «Стихи о прекрасной даме».
В 1909 году Блок с женой уезжают отдохнуть в Италию и Германию. За творчество того периода Александра Александровича Блока приняли в общество «Академия». В котором уже состояли Валерий Брюсов , Михаил Кузмин, Вячеслав Иванов, Иннокентий Анненский .
Кратко говоря, творчество Блока содержит несколько направлений. Для ранних его произведений свойственен символизм. Дальнейшие стихи Блока рассматривают социальное положение народа. Он глубоко переживает трагическую участь человечества («Роза и крест»,1912), затем приходит к мысли об обязательном возмездии (цикл «Возмездие» 1907-1913, цикл «Ямбы» 1907-1914).
Одним из известнейших стихотворений Блока является «Ночь, улица, фонарь, аптека».
Блок также питал интерес к детской литературе, написал множество стихотворений, некоторые из них вошли в сборники для детей «Круглый год» и «Сказки» (оба – 1913 г.)
Последние годы жизни и смерть
Во время революции Блок не эмигрировал, стал работать в издательстве города Петрограда. Революционные события в Петербурге нашли отражение в биографии Александра Блока в стихотворениях, поэмах («Двенадцать»,1918 г.), статьях.
Перед смертью поэт часто болел. На запрос о выезде из страны для лечения и последующее ходатайство Максима Горького политбюро ЦК РКП(б) ответило отказами. После такого решения Блок отказался принимать пищу и лекарства, уничтожил свои записи.
Живя в Петрограде среди нищеты, Александр Блок скончался от болезни сердца 7 августа 1921 года.
Хронологическая таблица
Другие варианты биографии
Квест
Мы подготовили интересный квест о жизни Александра Александровича- пройти .
Тест по биографии
А вы хорошо знаете краткую биографию Блока? Пройдите тест и узнаете!
Александр Александрович Блок. Родился 16 (28) ноября 1880 года в Санкт-Петербурге, Российская империя - умер 7 августа 1921 года в Петрограде, РСФСР. Русский поэт, классик русской литературы XX столетия, один из величайших поэтов России.
Отец А. Блока - Александр Львович Блок (1852-1909), юрист, профессор Варшавского университета.
Мать - Александра Андреевна, урождённая Бекетова, (1860-1923) - дочь ректора Санкт-Петербургского университета А. Н. Бекетова. Замужество, начавшееся, когда Александре было восемнадцать лет, оказалось недолгим: после рождения сына она разорвала отношения с мужем и впоследствии их более не возобновляла. В 1889 году она добилась указа Синода о расторжении брака с первым супругом и вышла замуж за гвардейского офицера Ф. Ф. Кублицкого-Пиоттуха, оставив при этом сыну фамилию первого мужа.
Девятилетний Александр поселился с матерью и отчимом на квартире в казармах лейб-гренадерского полка, расположенных на окраине Петербурга, на берегу Большой Невки. В 1889 году он был отдан во Введенскую гимназию. В 1897 году, очутившись с матерью за границей, в немецком курортном городке Бад-Наугейме, Блок пережил первую сильную юношескую влюблённость в Ксению Садовскую. Она оставила глубокий след в его творчестве.
В 1897 на похоронах в Петербурге встретился с Вл. Соловьевым.
В 1898 году окончил гимназию, поступил на юридический факультет Петербургского университета. Через три года перевёлся на славяно-русское отделение историко-филологического факультета, которое окончил в 1906 году. В университете Блок знакомится с Сергеем Городецким и с Алексеем Ремизовым.
В это время троюродный брат поэта, впоследствии священник Сергей Михайлович Соловьёв (младший), становится одним из самых близких друзей молодого Блока.
Первые стихи Блок написал в пять лет. В 10 лет Александр Блок написал два номера журнала «Корабль». С 1894 по 1897 год он вместе с братьями писал рукописный журнал «Вестник».
С детства Александр Блок каждое лето проводил в подмосковном имении деда Шахматово. В 8 км находилось имение друга Бекетова, великого русского химика Дмитрия Менделеева Боблово. В 16 лет Блок увлёкся театром. В Петербурге Александр Блок записался в театральный кружок. Однако после первого успеха ролей в театре ему больше не давали.
В 1909 году происходит два тяжёлых события в семье Блока: умирает ребёнок Любови Дмитриевны и умирает отец Блока. Чтобы прийти в себя, Блок со своей женой уезжают отдохнуть в Италию и Германию. За итальянские стихи Блока приняли в общество, которое называлось «Академией». В ней помимо него состояли Валерий Брюсов, Михаил Кузмин, Вячеслав Иванов, Иннокентий Анненский.
Летом 1911 года Блок снова едет за границу, на этот раз во Францию, Бельгию и Нидерланды.
В 1912 году Блок написал драму «Роза и Крест». Пьеса понравилась К. Станиславскому и В. Немировичу-Данченко, но драму так и не поставили в театре.
7 июля 1916 года Блока призвали на службу в инженерную часть Всероссийского Земского Союза. Поэт служил в Белоруссии. По собственному признанию в письме матери, во время войны его основные интересы были «кушательные и лошадиные».
Февральскую и Октябрьскую революции Блок встретил со смешанными чувствами. Он отказался от эмиграции, считая, что должен быть с Россией в трудное время. В начале мая 1917 года был принят на работу в «Чрезвычайную следственную комиссию для расследования противозаконных по должности действий бывших министров, главноуправляющих и прочих высших должностных лиц как гражданских, так и военных и морских ведомств» в должности редактора. В августе Блок начал трудиться над рукописью, которую он рассматривал как часть будущего отчёта Чрезвычайной следственной комиссии и которая была опубликована в журнале «Былое» (№ 15, 1919 г.) и в виде книжки под названием «Последние дни Императорской власти» (Петроград, 1921).
Октябрьскую революцию Блок сразу принял восторженно, но как стихийное восстание, бунт.
В начале 1920 года умирает Франц Феликсович Кублицкий-Пиоттух от воспаления лёгких. Блок забрал к себе жить свою мать. Но она и жена Блока не ладили между собой.
В январе 1921 года Блок по случаю 84-й годовщины смерти выступил в Доме литераторов со своей знаменитой речью «О назначении поэта».
Блок был одним из тех деятелей искусства Петрограда, кто не просто принял советскую власть, но согласился работать на её пользу. Власть широко начала использовать имя поэта в своих целях. На протяжении 1918-1920 гг. Блока, зачастую вопреки его воле, назначали и выбирали на различные должности в организациях, комитетах, комиссиях. Постоянно возрастающий объём работы подорвал силы поэта. Начала накапливаться усталость - Блок описывал своё состояние того периода словами «меня выпили». Этим же, возможно, и объясняется творческое молчание поэта - он писал в частном письме в январе 1919 г.: «Почти год как я не принадлежу себе, я разучился писать стихи и думать о стихах...».
Тяжёлые нагрузки в советских учреждениях и проживание в голодном и холодном революционном Петрограде окончательно расшатали здоровье поэта - у Блока возникли серьёзная сердечно-сосудистая болезнь, астма, появились психические расстройства, зимой 1920 года началась цинга.
Весной 1921 г. Александр Блок вместе с Фёдором Сологубом просили выдать им выездные визы. Вопрос рассматривало политбюро ЦК РКП(б). В выезде было отказано. Луначарский отмечал: «Мы в буквальном смысле слова, не отпуская поэта и не давая ему вместе с тем необходимых удовлетворительных условий, замучали его». Ряд историков полагали, что и В. Р. Менжинский сыграли особо негативную роль в судьбе поэта, запретив больному выезд на лечение в санаторий в Финляндии, о чём, по ходатайству и Луначарского, шла речь на заседании политбюро ЦК РКП(б) 12 июля 1921 года. Выхлопотанное Л. Б. Каменевым и А.В. Луначарским на последующем заседании политбюро разрешение на выезд от 23 июля 1921 года запоздало и уже не смогло спасти поэта.
Оказавшись в тяжёлом материальном положении, он серьёзно болел и 7 августа 1921 года умер в своей последней петроградской квартире от воспаления сердечных клапанов. За несколько дней до смерти по Петербургу прошёл слух, будто поэт сошёл с ума. Действительно, накануне смерти Блок долго бредил, одержимый единственной мыслью: все ли экземпляры «Двенадцати» уничтожены. Однако поэт умер в полном сознании, что опровергает слухи о его помешательстве. Перед смертью, после получения отрицательного ответа на запрос о выезде на лечение за границу (от 12 июля), поэт сознательно уничтожил свои записи, отказывался от приёма пищи и лекарств.
Поэт был похоронен на Смоленском православном кладбище Петрограда. Там же похоронены семьи Бекетовых и Качаловых, включая бабушку поэта Ариадну Александровну, с которой он находился в переписке. Отпевание было совершено 10 августа (28 июля ст. ст. − день празднования Смоленской иконе Богоматери) в церкви Воскресения Христова. В 1944 году прах Блока был перезахоронен на Литераторских мостках на Волковском кладбище.
Рост Александра Блока: 175 сантиметров.
Личная жизнь Александра Блока:
В 1903 году Блок женился на Любови Менделеевой, дочери , героине его первой книги стихов «Стихи о Прекрасной Даме».
Известно, что Александр Блок испытывал к жене сильные чувства, но периодически поддерживал связи с различными женщинами: одно время это была актриса Наталья Николаевна Волохова, потом - оперная певица Любовь Александровна Андреева-Дельмас.
Любовь Дмитриевна тоже позволяла себе увлечения на стороне. На этой почве у Блока возник конфликт с Андреем Белым, описанный в пьесе «Балаганчик». Белый, считавший Менделееву воплощением Прекрасной Дамы, был страстно влюблён в неё, но она не ответила ему взаимностью.
После очередного увлечения жена Блока родила мальчика, который прожил всего несколько дней. Несмотря на то, что этот союз считался посмешищем для всего Петербурга, продлился он до самой смерти поэта. После Первой Мировой войны отношения в семье Блоков наладились, и последние годы поэт был верным мужем Любови Дмитриевны.
Родственники поэта проживают в Москве, в Риге, в Риме и в Англии. До последних лет в Петербурге проживала троюродная сестра Александра Блока - Ксения Владимировна Бекетова. Среди родственников Блока - главный редактор журнала «Наше наследие» - Владимир Енишерлов.
В семье Александра Львовича Блока (1852-1909), профессора права Варшавского университета. Вскоре после рождения будущего поэта его родители разошлись.
В 1889-1898 годах А. А. Блок учился во Введенской гимназии в , в 1898-1901 годах - на юридическом факультете, в 1901-1906 годах - на славяно-русском отделении историко-филологического факультета Санкт-Петербургского университета.
В 1903 году А. А. Блок женился на Л. Д. Менделеевой, дочери известного русского ученого .
С 1903 года А. А. Блок, писавший стихи с детства, начал публиковать свои произведения в печати. Сборник «Стихи о Прекрасной Даме» (1904) закрепил за поэтом репутацию лирика-символиста. Революционные события 1905-1907 годов привнесли в его лирику ощущение катастрофичности эпохи и предчувствие назревающей социальной бури (цикл «На поле Куликовом», 1908, разделы цикла «Вольные мысли», 1907, «Ямбы», 1907-1914).
Любовная лирика А. А. Блока романтична и несет в себе наряду с восторгом и упоением роковое и трагическое начало (разделы цикла «Снежная маска», 1907, «Фаина», 1907-1908, «Возмездие», 1908-1913, «Кармен», 1914). Его зрелая поэзия освобождается от отвлеченных мистико-романтических символов и обретает жизненность, конкретность, черты пластического живописания («Итальянские стихи», 1909, поэма «Соловьиный сад», 1915, и др.).
Многие идеи поэзии А. А. Блока развиты в его драматургии: пьесы «Незнакомка» «Балаганчик», «Король на площади» (все в 1906), «Песня судьбы» (1907-1908), "Роза и Крест" (1912-1913).
Поэтическая слава А. А. Блока упрочилась после выхода его сборников «Нечаянная Радость» (1906), «Снежная маска» (1907), «Земля в снегу» (1908), «Лирические драмы» (1908), «Ночные часы» (1911) и собрания стихотворений в 3-х томах (издательство «Мусагет», 1911-1912).
С начала 1900-х годов А. А. Блок выступал с критическими и публицистическими статьями, очерками, речами («Краски и слова», 1906, «Безвременье», 1906, «О лирике», 1907, «О театре», «Письма о поэзии», «Народ и интеллигенция», «Стихия и культура», 1908, «Молнии искусства», 1909, «О современном состоянии русского символизма», 1910, «Судьба Аполлона Григорьева», 1916).
Февральскую и Октябрьскую революции А. А. Блок встретил со смешанными чувствами. В начале мая 1917 года он был принят на работу в «Чрезвычайную следственную комиссию для расследования противозаконных по должности действий бывших министров, главноуправляющих и прочих высших должностных лиц как гражданских, так и военных и морских ведомств» в должности редактора. В августе 1917 года поэт начал трудиться над рукописью, которую рассматривал как часть будущего отчета Чрезвычайной следственной комиссии. Она была опубликована в журнале «Былое» (№ 15, 1919) и отдельным изданием под заголовком «Последние дни императорской власти» (1921).
В 1918 году А. А. Блок создал поэму «Двенадцать», темой которой стало крушение старого мира и его столкновение с новым. Поэма построена на смысловых антитезах и резких контрастах. Стихотворение «Скифы» (1918) также раскрывало взгляды поэта на историческую миссию революционной .
В последние годы жизни А. А. Блок вел большую литературную и общественную работу: в Государственной комиссии по изданию классиков, в Театральном отделе Наркомпроса, в Союзе деятелей художественной литературы, в издательстве «Всемирная литература», в Союзе поэтов. Он выступал с докладами, статьями, речами («Катилина», 1918, «Крушение гуманизма», 1919, «Гейне в », 1919, «О назначении поэта», 1921, «Без божества, без вдохновенья», 1921).
А. А. Блок долго отказывался от эмиграции, считая, что должен быть с в трудное время. Однако весной 1921 года, в условиях тяжелого творческого кризиса, депрессии и прогрессировавшей болезни, поэт обращался к властям за выездной визой, но получил отказ.
Последние месяцы своей жизни поэт серьезно болел. Разрешение о выезде за границу запоздало и уже не могло его спасти. 7 августа 1921 года А. А. Блок скончался в своей петроградской квартире. Он был похоронен на Смоленском кладбище, позднее перезахоронен на Волковском кладбище.
Творчество А. А. Блока связано с традициями поэзии , А. А. Фета, . А. А. Блок - романтик, содержанием поэзии которого стала российская действительность и реальный человек.
Семья моей матери причастна к литературе и к науке. Дед мой, Андрей Николаевич Бекетов, ботаник, был ректором Петербургского университета в его лучшие годы (я и родился в "ректорском доме"). Петербургские Высшие женские курсы, называемые "Бестужевскими" (по имени К. Н. Бестужева-Рюмина), обязаны существованием своим главным образом моему деду.Он принадлежал к тем идеалистам чистой воды, которых наше время уже почти не знает. Собственно, нам уже непонятны своеобразные и часто анекдотические рассказы о таких дворянах-шестидесятниках, как Салтыков-Щедрин или мой дед, об их отношении к императору Александру II, о собраниях Литературного фонда, о борелевских обедах, о хорошем французском и русском языке, об учащейся молодежи конца семидесятых годов. Вся эта эпоха русской истории отошла безвозвратно, пафос ее утрачен, и самый ритм показался бы нам чрезвычайно неторопливым.
В своем сельце Шахматове (Клинского уезда, Московской губернии) дед мой выходил к мужикам на крыльцо, потряхивая носовым платком; совершенно по той же причине, по которой И. С. Тургенев, разговаривая со своими крепостными, смущенно отколупывал кусочки краски с подъезда, обещая отдать все, что ни спросят, лишь бы отвязались.
Встречая знакомого мужика, дед мой брал его за плечо и начинал свою речь словами: "Eh bien, mon petit..." ["Ну, что, милый..." (франц.).].
Иногда на том разговор и кончался. Любимыми собеседниками были памятные мне отъявленные мошенники и плуты: старый Jacob Fidele [Яков Верный (франц.).], который разграбил у нас половину хозяйственной утвари, и разбойник Федор Куранов (по прозвищу Куран ), у которого было, говорят, на душе убийство; лицо у него было всегда сине-багровое – от водки, а иногда – в крови; он погиб в "кулачном бою". Оба были действительно люди умные и очень симпатичные; я, как и дед мой, любил их, и они оба до самой смерти своей чувствовали ко мне симпатию.
Однажды дед мой, видя, что мужик несет из лесу на плече березку, сказал ему: "Ты устал, дай я тебе помогу". При этом ему и в голову не пришло то очевидное обстоятельство что березка срублена в нашем лесу. Мои собственные воспоминания о деде – очень хорошие; мы часами бродили с ним по лугам, болотам и дебрям; иногда делали десятки верст, заблудившись в лесу; выкапывали с корнями травы и злаки для ботанической коллекции; при этом он называл растения и, определяя их, учил меня начаткам ботаники, так что я помню и теперь много ботанических названий. Помню, как мы радовались, когда нашли особенный цветок ранней грушовки, вида, не известного московской флоре, и мельчайший низкорослый папоротник; этот папоротник я до сих пор каждый год ищу на той самой горе, но так и не нахожу, - очевидно, он засеялся случайно и потом выродился.
Все это относится к глухим временам, которые наступили после событий 1 марта 1881 года. Дед мой продолжал читать курс ботаники в Петербургском университете до самой болезни своей; летом 1897 года его разбил паралич, он прожил еще пять лет без языка, его возили в кресле. Он скончался 1 июля 1902 года в Шахматове. Хоронить его привезли в Петербург; среди встречавших тело на станции был Дмитрий Иванович Менделеев.
Дмитрий Иванович играл очень большую роль в бекетовской семье. И дед и бабушка моя были с ним дружны. Менделеев и дед мой, вскоре после освобождения крестьян, ездили вместе в Московскую губернию и купили в Клинском уезде два имения – по соседству: менделеевское Боблово лежит в семи верстах от Шахматова, я был там в детстве, а в юности стал бывать там часто. Старшая дочь Дмитрия Ивановича Менделеева от второго брака – Любовь Дмитриевна – стала моей невестой. В 1903 году мы обвенчались с ней в церкви села Тараканова, которое находится между Шахматовым и Бобловым.
Жена деда, моя бабушка, Елизавета Григорьевна, – дочь известного путешественника и исследователя Средней Азии, Григория Силыча Корелина. Она всю жизнь – работала над компиляциями и переводами научных и художественных произведений; список ее трудов громаден; последние годы она делала до 200 печатных листов в год; она была очень начитана и владела несколькими языками; ее мировоззрение было удивительно живое и своеобразное, стиль – образный, язык – точный и смелый, обличавший казачью породу. Некоторые из ее многочисленных переводов остаются и до сих пор лучшими.
Переводные стихи ее печатались в "Современнике", под псевдонимом "Е. Б.", и в "Английских поэтах" Гербеля, без имени. Ею переведены многие сочинения Бокля, Брэма, Дарвина, Гексли, Мура (поэма "Лалла-Рук"), Бичер-Стоу, Гольдсмита, Стэнли, Теккерея, Диккенса, В. Скотта, Брэт Гарта, Жорж Занд, Бальзака, В. Гюго, Флобера, Мопассана, Руссо, Лесажа. Этот список авторов – далеко не полный. Оплата труда была всегда ничтожна. Теперь эти сотни тысяч томов разошлись в дешевых изданиях, а знакомый антикварными ценами знает, как дороги уже теперь хотя бы так называемые "144 тома" (изд. Г. Пантелеева), в которых помещены многие переводы Е. Г. Бекетовой и ее дочерей. Характерная страница в истории русского просвещения.
Отвлеченное и "утонченное" удавалось бабушке моей меньше, ее язык был слишком лапидарен , в нем было много бытового. Характер на редкость отчетливый соединялся в ней с мыслью ясной, как летние деревенские утра, в которые она до свету садилась работать. Долгие годы я помню смутно, как помнится все детское, ее голос, пяльцы, на которых с необыкновенной быстротой вырастают яркие шерстяные цветы, пестрые лоскутные одеяла, сшитые из никому не нужных и тщательно собираемых лоскутков, – и во всем этом – какое-то невозвратное здоровье и веселье, ушедшее с нею из нашей семьи. Она умела радоваться просто солнцу, просто хорошей погоде, даже в самые последние годы, когда ее мучили болезни и доктора, известные и неизвестные, проделывавшие над ней мучительные и бессмысленные эксперименты. Все это не убивало ее неукротимой жизненности.
Эта жизненность и живучесть проникала и в литературные вкусы; при всей тонкости художественного понимания она говорила, что "тайный советник Гёте написал вторую часть "Фауста", чтобы удивить глубокомысленных немцев". Также ненавидела она нравственные проповеди Толстого. Все это вязалось с пламенной романтикой, переходящей иногда в старинную сентиментальность. Она любила музыку и поэзию, писала мне полушутливые стихи, в которых звучали, однако, временами грустные ноты:
Так, бодрствуя в часы ночные
И внука юного любя,
Старуха-бабка не впервые
Слагала стансы для тебя.
Она мастерски читала вслух сцены Слепцова и Островского, пестрые рассказы Чехова. Одною из последних ее работ был перевод двух рассказов Чехова на французский язык (для"Revue des deux Mondes"). Чехов прислал ей милую благодарственную записку.
К сожалению, бабушка моя так и не написала своих воспоминаний. У меня хранится только короткий план ее записок; она знала лично многих наших писателей, встречалась с Гоголем, братьями Достоевскими, Ап. Григорьевым, Толстым, Полонским, Майковым. Я берегу тот экземпляр английского романа, который собственноручно дал ей для перевода Ф. М. Достоевский. Перевод этот печатался во "Времени".
Бабушка моя скончалась ровно через три месяца после деда – 1 октября 1902 года. От дедов унаследовали любовь к литературе и незапятнанное понятие о ее высоком значении их дочери – моя мать и ее две сестры. Все три переводили с иностранных языков. Известностью пользовалась старшая – Екатерина Андреевна (по мужу – Краснова). Ей принадлежат изданные уже после ее смерти (4 мая 1892 года) две самостоятельных книги "Рассказов" и "Стихотворений" (последняя книга удостоена почетного отзыва Академии наук). Оригинальная повесть ее "Не судьба" печаталась в "Вестнике Европы". Переводила она с французского (Монтескье, Бернарден де Сен-Пьер), испанского (Эспронседа, Бэкер, Перес Гальдос, статья о Пардо Басан), переделывала английские повести для детей (Стивенсон, Хаггарт; издано у Суворина в "Дешевой библиотеке").
Моя мать, Александра Андреевна (по второму мужу – Кублицкая-Пиоттух), переводила и переводит с французского – стихами и прозой (Бальзак, В. Гюго, Флобер, Зола, Мюссе, Эркман-Шатриан, Додэ, Боделэр, Верлэн, Ришпэн). В молодости писала стихи, но печатала – только детские.
Мария Андреевна Бекетова переводила и переводит с польского (Сенкевич и мн. др.), немецкого (Гофман), французского (Бальзак, Мюссе). Ей принадлежат популярные переделки (Жюль Верн, Сильвио Пеллико), биографии (Андерсен), монографии для народа (Голландия, История Англии и др.). "Кармозина" Мюссе была не так давно представлена в театре для рабочих в ее переводе.
В семье отца литература играла небольшую роль. Дед мой – лютеранин, потомок врача царя Алексея Михайловича, выходца из Мекленбурга (прародитель – лейб-хирург Иван Блок был при Павле I возведен в российское дворянство). Женат был мой дед на дочери новгородского губернатора – Ариадне Александровне Черкасовой.
Отец мой, Александр Львович Блок, был профессором Варшавского университета по кафедре государственного права; он скончался 1 декабря 1909 года. Специальная ученость далеко не исчерпывает его деятельности, равно как и его стремлений, может быть менее научных, чем художественных. Судьба его исполнена сложных противоречий, довольно необычна и мрачна. За всю жизнь свою он напечатал лишь две небольшие книги (не считая литографированных лекций) и последние двадцать лет трудился над сочинением, посвященным классификации наук. Выдающийся музыкант, знаток изящной литературы и тонкий стилист, – отец мой считал себя учеником Флобера. Последнее и было главной причиной того, что он написал так мало и не завершил главного труда жизни: свои непрестанно развивавшиеся идеи он не сумел вместить в те сжатые формы, которых искал; в этом искании сжатых форм было что-то судорожное и страшное, как во всем душевном и физическом облике его. Я встречался с ним мало, но помню его кровно.
Детство мое прошло в семье матери. Здесь именно любили и понимали слово; в семье господствовали, в общем, старинные понятия о литературных ценностях и идеалах. Говоря вульгарно, по-верлэновски, преобладание имела здесь еlоquence [красноречие (франц.).]; одной только матери моей свойственны были постоянный мятеж и беспокойство о новом, и мои стремления к musique [музыке – фр.] находили поддержку у нее. Впрочем, никто в семье меня никогда не преследовал, все только любили и баловали. Милой же старинной еlоquenсе обязан я до гроба тем, что литература началась для меня не с Верлэна и не с декадентства вообще. Первым вдохновителем моим был Жуковский. С раннего детства я помню постоянно набегавшие на меня лирические волны, еле связанные еще с чьим-либо именем. Запомнилось разве имя Полонского и первое впечатление от его строф:
Снится мне: я свеж и молод,
Я влюблен. Мечты кипят.
От зари роскошный холод
Проникает в сад.
Жизненных опытов" не было долго. Смутно помню я большие петербургские квартиры с массой людей, с няней, игрушками и елками – и благоуханную глушь нашей маленькой усадьбы. Лишь около 15 лет родились первые определенные мечтания о любви, и рядом – приступы отчаянья и иронии, которые нашли себе исход через много лет – в первом моем драматическом опыте "Балаганчик", лирические сцены). "Сочинять" я стал чуть ли не с пяти лет. Гораздо позже мы с двоюродными и троюродными братьями основали журнал "Вестник", в одном экземпляре; там я был редактором и деятельным сотрудником три года.
Серьезное писание началось, когда мне было около 18 лет. Года три-четыре я показывал свои писания только матери и тетке. Все это были – лирические стихи, и ко времени выхода первой моей книги "Стихов о Прекрасной Даме" их накопилось до 800, не считая отроческих. В книгу из них вошло лишь около 100. После я печатал и до сих пор печатаю кое-что из старого в журналах и газетах.
Семейные традиции и моя замкнутая жизнь способствовали тому, что ни строки так называемой "новой поэзии" я не знал до первых курсов университета. Здесь, в связи с острыми мистическими и романическими переживаниями, всем существом моим овладела поэзия Владимира Соловьева. До сих пор мистика, которой был насыщен воздух последних лет старого и первых лет нового века, была мне непонятна; меня тревожили знаки, которые я видел в природе, но все это я считал "субъективным" и бережно оберегал от всех. Внешним образом готовился я тогда в актеры, с упоением декламировал Майкова, Фета, Полонского, Апухтина, играл на любительских спектаклях, в доме моей будущей невесты, Гамлета, Чацкого, Скупого рыцаря и... водевили. Трезвые и здоровые люди, которые меня тогда окружали, кажется, уберегли меня тогда от заразы мистического шарлатанства, которое через несколько лет после того стало модным в некоторых литературных кругах. К счастию и к несчастью вместе, "мода" такая пришла, как всегда бывает, именно тогда, когда все внутренно определилось; когда стихии, бушевавшие под землей, хлынули наружу, нашлась толпа любителей легкой мистической наживы.
Впоследствии и я отдал дань этому новому кощунственному "веянью"; но все это уже выходит за пределы "автобиографии". Интересующихся могу отослать к стихам моим и к статье "О современном состоянии русского символизма" (журнал "Аполлон" 1910 года). Теперь же возвращусь назад.
От полного незнания и неумения сообщаться с миром со мною случился анекдот, о котором я вспоминаю с удовольствием и благодарностью: как-то в дождливый осенний день (если не ошибаюсь, 1900 года) отправился я со стихами к старинному знакомому нашей семьи, Виктору Петровичу Острогорскому, теперь покойному. Он редактировал тогда "Мир божий". Не говоря, кто меня к нему направил, я с волнением дал ему два маленьких стихотворения, внушенные Сирином, Алконостом и Гамаюном В. Васнецова. Пробежав стихи, он сказал: "Как вам не стыдно, молодой человек, заниматься этим, когда в университете бог знает что творится!" – и выпроводил меня со свирепым добродушием. Тогда это было обидно, а теперь вспоминать об этом приятнее, чем обо многих позднейших похвалах.
После этого случая я долго никуда не совался, пока в 1902 году меня не направили к В. Никольскому, редактировавшему тогда вместе с Репиным студенческий сборник. Уже через год после этого я стал печататься "серьезно". Первыми, кто обратил внимание на мои стихи со стороны, были Михаил Сергеевич и Ольга Михайловна Соловьевы (двоюродная сестра моей матери). Первые мои вещи появились в 1903 году в журнале "Новый путь" и, почти одновременно, в альманахе "Северные цветы".
Семнадцать лет моей жизни я прожил в казармах л.-гв. Гренадерского полка (когда мне было девять лет, мать моя вышла во второй раз замуж, за Ф. Ф. Кублицкого-Пиоттух, который служил в полку). Окончив курс в СПб. Введенской (ныне – императора Петра Великого) гимназии, я поступил на юридический факультет Петербургского университета довольно бессознательно, и только перейдя на третий курс, понял, что совершенно чужд юридической науке. В 1901 году, исключительно важном для меня и решившем мою судьбу, я перешел на филологический факультет, курс которого и прошел, сдав государственный экзамен весною 1906 года (по славяно-русскому отделению).
Университет не сыграл в моей жизни особенно важной роли, но высшее образование дало, во всяком случае, некоторую умственную дисциплину и известные навыки, которые очень помогают мне и в историко-литературных, и в собственных моих критических опытах, и даже в художественной работе (материалы для драмы "Роза и Крест"). С годами я оцениваю все более то, что дал мне университет в лице моих уважаемых профессоров – А. И. Соболевского, И. А. Шляпкина, С. Ф. Платонова, А. И. Введенского и Ф. Ф. Зелинского. Если мне удастся собрать книгу моих работ и статей, которые разбросаны в немалом количестве по разным изданиям, но нуждаются в сильной переработке, – долею научности, которая заключена в них, буду я обязан университету.
В сущности, только после окончания "университетского" курса началась моя "самостоятельная" жизнь. Продолжая писать лирические стихотворения, которые все, с 1897 года, можно рассматривать как дневник, я именно в год окончания курса в университете написал свои первые пьесы в драматической форме; главными темами моих статей (кроме чисто литературных) были и остались темы об "интеллигенции и народе", о театре и о русском символизме (не в смысле литературной школы только).
Каждый год моей сознательной жизни резко окрашен для меня своей особенной краской. Из событий, явлений и веяний, особенно сильно повлиявших на меня так или иначе, я должен упомянуть: встречу с Вл. Соловьевым, которого я видел только издали; знакомство с М. С. и О. М. Соловьевыми, 3. Н. и Д. С. Мережковскими и с А. Белым; события 1904 – 1905 года; знакомство с театральной средой, которое началось в театре покойной В. Ф. Комиссаржевской; крайнее падение литературных нравов и начало "фабричной" литературы, связанное с событиями 1905 года; знакомство с творениями покойного Августа Стриндберга (первоначально – через поэта Вл. Пяста); три заграничных путешествия: я был в Италии – северной (Венеция, Равенна, Милан) и средней (Флоренция, Пиза, Перуджия и много других городов и местечек Умбрии), во Франции (на севере Бретани, в Пиренеях – в окрестностях Биаррица; несколько раз жил в Париже), в Бельгии и Голландии; кроме того, мне приводилось почему-то каждые шесть лет моей жизни возвращаться в Bad Nauheim (Hessen-Nassau), с которым у меня связаны особенные воспоминания.
Этой весною (1915 года) мне пришлось бы возвращаться туда в четвертый раз; но в личную и низшую мистику моих поездок в Bad Nauheim вмешалась общая и высшая мистика войны.
Годы жизни: с 16.11.1880 по 07.08.1921
Выдающийся русский поэт, драматург. Один из центральных представителей поэзии Серебряного века. Вошел в поэзию как символист, но впоследствии значительно расширил рамки своего творчества.
Родился 16 (28) ноября 1880 в Петербурге. Сын профессора-юриста, с которым мать Блока разошлась вскоре после рождения поэта. Воспитывался в семье своего деда А.Н.Бекетова, ботаника, ректора Петербургского университета. Писать начал очень рано, по собственным воспоминаниям – с 5-ти лет. В 1889 году мать Блока вторично вышла замуж за гвардейского офицера Ф. Ф. Кублицкого-Пиоттух. Девятилетний Блок поселился с матерью и отчимом в Гренадерских казармах, расположенных на окраине Петербурга, на берегу Большой Невки. Тогда же Блока отдали в гимназию.
После окончания гимназии (в 1898 г.) Блок по собственным словам «довольно безотчетно» поступил на юридический факультет Петеpбуpгского университета. Через три года, убедившись, что совершенно чужд юридической науке, он перевелся на славяно-pусское отделение историко-филологического факультета, которое и окончил в 1906 году.
В университете Блок знакомится со своей будущей женой Л.Д.Менделеевой (1881–1939), дочерью химика Д.И.Менеделеева (обвенчались в 1903 г.). А в 1901 г. поэт сближается с А.Белым, отношения с которым у Блока были очень сложными и противоречивыми. В началу 900-х годов относится и знакомство Блока с философией и поэзией Вл. С. Соловьева, оказавшими на Блока огромное влияние. Именно под этим влиянием были написаны Стихи о Прекрасной Даме (1904), сразу сделавшие Блока заметной фигурой в среде символистов. Между тем семейная жизнь Блока не была безоблачной. Между супругами практически отсутствовала физическая близость, а вскоре Л.Д. Блок стала предметом увлечений А. Белого. И хотя его ухаживания были отвергнуты женой поэта, обстановка в семье складывалась напряженная.
Уже со времени революции 1905–1907 в творчестве Блока становится заметен отход от символизма и обращение к гражданственной тематике, хотя сам Блок признается, что органически неспособен служить «общественности»: В то же время написана драма Балаганчик (премьера спектакля В.Э.Мейерхольда в театре В.Ф.Комиссаржевской – 30 декабря 1906). В период до Первой мировой войны и Революции Блок выпускает ряд сборников и циклов, в которых мироощущение символизма переплетается с осознанием исторического пути России. Постепенно в его творчестве нарастают мотивы катастрофы, поэт становится все более далеким как от круга символистов и от их художественного языка.
В июле 1916 поэта призывают на военную службу (служил в инженеpно-стpоительных войсках, сооружавших полевые укрепления в пpифpонтовой полосе), а вскоре после Февральской революции Блок возвращается в Петроград и участвует в работе Чрезвычайной комиссии по расследованию преступлений царского режима (его книга Последние дни императорской власти вышла посмертно в 1921). Октябрьские события он воспринял как взрыв очистительной стихии, испытав в январе 1918 недолгий творческий подъем, который увенчан поэмами Двенадцать и Скифы. Поэма Двенадцать была очень неоднозначно воспринята в поэтической среде: по сути ни противники, ни сторонники большевиков не приняли образа Христа во главе отряда красногвардейцев. Если «революционно настроенная» часть интеллигенции снисходительно отнеслась к поэме, то противники революции объявили Блоку бойкот.
В феврале 1919 года Блок был арестован петроградской Чрезвычайной Комиссией. Его подозревали в участии в антисоветском заговоре. Через день, после двух долгих допросов Блока всё же освободили, так как за него вступился Луначарский. Блок пытается сотрудничать в культурно-просветительских учреждениях, готовит издание Гейне, с лета 1919 руководит репертуарной политикой Большого драматического театра, время от времени выступает с чтением своих стихов в Петрограде и Москве. Переосмысление революции приводит поэта к глубокой депрессии и творческому кризису. Блок наблюдает как новая власть перекраивает под себя литературную среду и понимает, что для него в этом «новом мире» места скорее всего не будет. После двух поэм Блок почти не пишет стихов, отдавшись работе над автобиографической повестью «Исповедь язычника» (осталась в набросках), а затем вообще отказавшись от творчества. Последним заметным выступлением поэта стала речь «О назначении поэта», произнесенная на вечере памяти Пушкина в феврале 1921. Блок говорил о «тайной свободе», которая необходима поэту больше, чем свобода личности или политическая вольность, и о том, что, лишившись этой свободы, поэт умирает, как Пушкин, которого «убило отсутствие воздуха». В это время физическое и душевное состояние Блока значительно ухудшается – он находится на грани истощения и нервного срыва, бредит идеями об уничтожении всех рукописей Двенадцати. Утром 7 августа 1921 А. Блок скончался от воспаления сердечных клапанов.
По некоторым данным увлечение Белым женой Блока едва не привело к дуэли между поэтами.
Так передает ощущение Блока от революции: «Спрашиваю: «Нравится?» - «Хорошо», - сказал Блок, а потом прибавил: «У меня в деревне библиотеку сожгли».
Существует версия, что истинной причиной смерти Блока стало истощение, до которого поэт довел себя сам.
Вспоминала: «…когда я была у Блока, я между прочим упомянула, что поэт Бенедикт Лившиц жалуется на то, что он, Блок, одним своим существованием мешает ему писать стихи. Блок не засмеялся, а ответил вполне серьезно: "Я понимаю это. Мне мешает писать Лев Толстой"».
Библиография
Поэмы
Возмездие (1910-1921) неокончена
Соловьиный сад (1915)
Двенадцать (1918)
Скифы (1918)
Сборники и циклы
Ante Lucem (1898-1900)
За гранью прошлых дней (1898-1903)
Стихи о Прекрасной Даме (1901-1902)
Распутья (1902-1904)
Пузыри земли (1904-1905)
Город (1904-1908)
Фаина (1906-1908)
Ямбы (1907 - 1914)
Родина (1907-1916)
Снежная маска (1907)
Возмездие (1908-1913)
Арфы и скрипки (1908 - 1916)
Итальянские стихи (1909)
Страшный мир (1909 - 1916)
Кармен (1914)
Драматургия
Балаганчик (1906)
Король на площади (1906)
Незнакомка (1906)
Песня Судьбы (1908)
Роза и Крест (1912)
Рамзес (1919)
