Формирование буржуазии и рабочего класса. Первые шаги рабочего движения. Рабочий класс

Школин Никита

Научно-исследовательская работа "Положение рабочего класса в России в конце XIX - начале XX вв."

Скачать:

Предварительный просмотр:

МУНИЦИПАЛЬНОЕ ОБРАЗОВАНИЕ ГОРОД АРМАВИР

МУНИЦИПАЛЬНОЕ БЮДЖЕТНОЕ ОБЩЕОБРАЗОВАТЕЛЬНОЕ УЧРЕЖДЕНИЕ -

СРЕДНЯЯ ОБЩЕОБРАЗОВАТЕЛЬНАЯ ШКОЛА № 15

Положение рабочего класса в России в конце XIX - начале XX вв.

Класс: 8 «А»

Научный руководитель: Бреславцев М. В.,
учитель истории и обществознания
МБОУ-СОШ № 15 г. Армавир

Краснодарский край

Санкт-Петербург

2016

1. Введение …………………………………………………………………… 3

2. Глава 1. Формирование рабочего класса в России ………………….. 4

3. Глава 2. Социально-экономическая характеристика рабочего класса в конце XIX – начале XX века ………………………………………………...... 9

4. Заключение ……………………………………………………………..... 17

5. Список использованной литературы ……………………………...…. 19

Введение

Актуальность темы. Первая половина XIX в. связана с трансформацией социально-экономического уклада России. В это время наряду с индустриализационными процессами, непосредственно связанными с промышленным развитием, происходили общественные изменения, одним из которых стал рабочий вопрос.

Под понятием «рабочий вопрос» объединены сложные и многоплановые проблемы, к ним относятся формирование рабочего класса, его численность, структура, состав, условия труда и уровень жизни рабочих, профессиональная заболеваемость, правовое, политическое положение, менталитет, правительственная политика и др.

«Положение рабочего класса является действительной основой и исходным пунктом всех социальных движений современности, потому что оно представляет собой наиболее острое и обнажённое проявление наших современных социальных бедствий» Так писал Фридрих Энгельс. Эти слова являются истиной для всех времен.

Актуальность изучения рабочего вопроса обусловлена тем, что его анализ позволит глубже раскрыть положение рабочего класса в России в конце XIX - начале XX вв.

Целью исследования является всестороннее и комплексное изучение особенностей рабочего вопроса в России в конце XIX – начале XX века.

Для достижения поставленной цели в ходе исследования решаются следующие задачи:

– раскрыть формирование рабочего класса в России;

– проанализировать социально-экономические характеристики рабочего класса в конце XIX – начале XX века.

Работа состоит из введения, двух глав, заключения и списка использованной литературы.

Глава 1. Формирование рабочего класса в России

Формирование рабочего класса в России, изменение его облика, как и в других странах, было обусловлено развитием капиталистической промышленности от мелкотоварного производства к мануфактуре и фабрике.

В конце XVIII – первой половине XIX в. в структуре промышленности России, ее размещении, организации, техническом оснащении, в составе рабочих наблюдаются новые тенденции: рост таких отраслей, как золотодобыча, хлопчатобумажное производство; появление новых хозяйственных отраслей – бумагопрядения, свеклосахарного производства, машиностроения, угле- и нефтедобывающей; развитие железнодорожного, речного и морского транспорта; параллельное и взаимосвязанное развитие мелкотоварного производства, мануфактуры и фабрики; перераспределение удельного веса между обрабатывающей и горнозаводской промышленностью; разложение натурального хозяйственного уклада, усиление товарообмена между городом и деревней, с одной стороны, и экспортом и импортом – с другой.

Специфика рабочего вопроса в России определяется особенностями ее социально-экономического и политического развития в исследуемый период.

Развитие крупного производства в России отличалось от развития его в Западной Европе тем, что там капиталистическая мануфактура завершила свое формирование в условиях буржуазного строя, при наличии давно сложившихся кадров наемных рабочих из среды цеховых ремесленников, а в России ее развитие протекало в условиях господства крепостного права. Отмена же крепостного права не означала революционной ломки общественных отношений.

Процесс перехода от мануфактуры к фабрике в России отличался большим своеобразием: ни в одной другой стране в мануфактурный период не было такой пестроты в составе рабочих кадров, как в России, где различная степень применения внешнеэкономического принуждения определяла наличие разнообразных категорий труда (вотчинные, кабальные, приписные, посессионные рабочие и т. п.).

Большим по численности был в России полупролетарский слой, имевший как общие с пролетариатом, так и отличительные признаки (к нему относилась значительная часть армии наемного труда в сельском хозяйстве, строительстве, лесном деле, на водном транспорте, в торговле, в городском хозяйстве и на многих работах, не требующих специальной профессиональной подготовки).

Отмена крепостного права не привела к значительному изменению положения рабочих. До 70-х гг. XIX в. в системе трудовых отношений было 2 стороны – работодатель и рабочий; государство, законодательно регламентируя эти отношения, не вмешивалось в них, отдавая на откуп предпринимателю.

До 1886 г. выдача расчетных книжек не была обязательной и зависела от усмотрения нанимателя. Фабрикант мог расторгнуть договор по своему желанию, рабочий же мог ходатайствовать о расторжении договора только через суд. До момента вынесения решения суда рабочий должен был продолжать работу на фабрике под угрозой уголовного взыскания .

Заводовладельцы активно влияли на рабочих с помощью методов экономического воздействия. Широкое развитие получила система штрафов, причины и размер которых определялись исключительно самим предпринимателем.

Рабочие не могли влиять на условия труда: продолжительность трудового дня, размер заработной платы определялись интересами и удобством производства.

Продолжительность рабочего дня существенно различалась на предприятиях, причем не только в заведениях различных отраслей, но даже в одной и той же отрасли и в одной и той же местности. Она колебалась между 6 и 20 часами. Рабочий день в одном и том же производстве различался на 1 – 4 часа. Он был тем длиннее, чем слабее предприниматель был знаком с техническими усовершенствованиями и чем меньше были размеры производства.

Нередко продолжительность рабочего времени предприниматели удлиняли в обход закона, используя так называемую систему фальшивых смен, чтобы сделать невозможным контроль инспекции .

При дневной работе продолжительность рабочего времени значительно удлинялась за счет сверхурочных работ. Во время сезонных работ или с промышленным ростом сверхурочная работа становится обязательной. На многих фабриках праздничная работа мастеровых по ремонту машин как сверхурочная входила в условия найма и оплачивалась как обычная работа, в редких случаях оплата повышалась на 50 % .

Архивные материалы свидетельствуют о том, что до 80-х гг. XIX в. оставались целые фабричные районы, в которых рабочие при заключении договора найма не знали размер оплаты труда. При заключении договора о найме рабочие, как и в крепостной период, не имели права обговаривать с нанимателем величину заработной платы, она назначалась и изменялась заводовладельцем согласно «заслуге и работе нанявшегося». Это в свою очередь предопределяло невысокий уровень заработной платы, который усугублялся условиями ее выплаты, что позволяло работодателю-патеру варьировать условия труда по своему усмотрению .

Характерно, что заработная плата мужчин была выше, чем женщин, наблюдались значительные колебания заработной платы по производствам, отраслям и профессиям.

На крупных предприятиях, как показывает анализ расчетных листов, заработная плата выдавалась лишь под большие праздники. Окончательный расчет проводился на Пасху, а все остальное время деньги выдавались по усмотрению заводовладельца «по мере надобности рабочим», часто они пускались в товарооборот, мотивируя заботой о том, чтобы рабочие «не пропивали деньги».

Одной из важных характеристик рабочего вопроса является характер применения труда несовершеннолетних. Материалы ряда массовых обследований рабочих фабрично-заводской и горнозаводской промышленности капиталистической России показали, что преобладающая масса рабочих начинала работать впервые на фабрике в чрезвычайно раннем возрасте. Наибольшее по абсолютным цифрам количество малолетних в конце 70-х – начале 80-х гг. XIX в. приходится на предприятия по обработке волокнистых веществ .

Начало 20 века явилось для России временем серьезных социальных потрясений и серьезных катаклизмов, которые сильно повлияли на развитие страны. Первой среди этих катаклизмов явилась революция 1905-1907 года. А затем революция 1917 года.

Начало 20 века в целом явилось для русского общества временем довольно быстрого движения по пути модернизации, перехода от традиционного общества к современному. Этот процесс сопровождался немалыми приобретениями. Но вместе с тем и издержками. Модернизация, осуществлявшаяся ускоренными темпами, нередко порождала серьезные проблемы, создававшие почву для общественного недовольства, притом что средства для решения этих проблем зачастую не имелось в наличии.

Наиболее острая проблема – аграрный вопрос, крестьянское малоземелье. Это результат демографического взрыва. А демографический взрыв это следствие модернизации, улучшения здравоохранения. Отток населения из деревни в города был, но промышленность была не в состоянии поглотить всю освобождавшуюся массу. Возникала диспропорция .

Модернизация меняла население, росла социальная мобильность. Это меняло человека. Население становилось более грамотным и более требовательным. Происходил рост социальных ожиданий и рост требовательности. Те недостатки, проблемы, неудобства, с которыми прежде мирились, теперь переставали казаться неизбежными. Их наличие воспринималось болезненно и рождало протест.

1912-1914 год – время быстрого роста рабочего движения. Причина не только в экономическом факторе. Организаторами забастовок выступали наиболее грамотные и квалифицированные рабочие, следовательно получавшие неплохую зарплату. Анализируя требования забастовщиков, мы обращаем внимание на то, что они требуют вежливого обращения, на «вы». Вчерашний деревенский парень еще не знает, что к нему нужно обращаться на «вы», он привык, что ему все тыкают и считает это естественным. А более квалифицированный рабочий уже болезненно реагирует на это .

Движение от традиционного общества к современному сопровождалось разрушением традиций, которые веками регулировали социальную жизнь, удерживали человека от асоциальных поступков. В результате в сознании населения возникает своеобразный духовный вакуум: старые нормы не действуют, новые еще не сложились. Не случайно в начале 20 века в деревне получает широкое распространение бессмысленное причинение вреда, не обусловленное ни корыстью, ни ненавистью, а просто для развлечения. Такого раньше не было .

Таким образом, с одной стороны, реформа 1861 г. открыла новую эпоху в истории России – период капиталистического развития страны, с другой – существенного изменения в социально-экономическом положении рабочих не произошло: рост заработной платы обусловливался инфляцией, договоры найма и условия труда определялись по-прежнему исключительно заводовладельцем.

Глава 2. Социально-экономическая характеристика рабочего класса в конце XIX – начале XX века

Первые систематизированные данные относятся к концу 1870-х годов. Так, в 1879 году специальная комиссия, состоявшая при московском генерал-губернаторе, собрала сведения о 648 заведениях 11 групп производств, на которых было занято 53,4 тыс. рабочих . Согласно публикации Богданова в «Трудах Московского городского статистического отдела», годовой заработок рабочих Первопрестольной в 1879 году равнялся 189 рублям. В месяц, следовательно, в среднем выходило по 15,75 р. В последующие годы из-за наплыва в города бывших крестьян и, соответственно, увеличения предложения на рынке труда заработки стали снижаться, и лишь с 1897 года начался их устойчивый рост. В Петербургской губернии в 1900 году средняя годовая зарплата рабочего составляла 252 руб. (21 р. в месяц), а в Европейской России – 204 руб. 74 коп. (17,061 руб. в месяц). В среднем же по Империи месячный заработок рабочего в 1900 году составил 16 руб. 17 с половиной коп. При этом верхняя граница заработка поднималась до 606 рублей (50,5 руб. в месяц), а нижняя опускалась до 88 руб. 54 коп. (7,38 руб. в месяц). Однако после революции 1905 года и последовавшей за ней некоторой стагнации с 1909 года заработки стали резко расти. У ткачей, например, заработная плата выросла на 74 %, а у красильщиков – на 133 %, но что скрывалось за этими процентами? Зарплата ткача в 1880 г. в месяц составляла всего 15 руб. 91 коп., а в 1913 г. – 27 руб. 70 коп. У красильщиков она выросла с 11 руб. 95 коп. – до 27 руб. 90 коп. Гораздо лучше обстояли дела у рабочих дефицитных профессий и металлистов. Машинисты и электрики стали зарабатывать в месяц по 97 руб. 40 коп., высшие мастеровые – 63 руб. 50 коп., кузнецы – 61 руб. 60 коп., слесари – 56 руб. 80 коп., токари – 49 руб. 40 коп. Лишь с середины 1915 года в связи с войной стали происходить инфляционные процессы, но с ноября 1915 года рост заработка перекрывал рост инфляции, и лишь с июня 1917 года зарплата стала отставать от инфляции .

Теперь перейдём продолжительности рабочего дня. 14 июня 1897 года был издан декрет, ограничивавший рабочий день индустриального пролетариата по всей стране законодательной нормой в 11,5 часа в сутки. К 1900 году средний рабочий день в обрабатывающей промышленности составлял в среднем 11,2 часа, а к 1904 не превышал уже 63 часов в неделю (без сверхурочных), или 10,5 часа в день. Таким образом, за 7 лет, начиная с 1897 г., 11,5-часовая норма декрета на деле превратилась уже в 10,5-часовую, причем с 1900 по 1904 г. эта норма ежегодно падала примерно на 1,5% .

А что же было в это время в других странах? Да примерно то же самое. В том же 1900 году рабочий день в Австралии равнялся 8 часам, Великобритании - 9, США и Дании - 9,75, Норвегии - 10, Швеции, Франции, Швейцарии - 10.5, Германии - 10.75, Бельгии, Италии и Австрии - 11 часам.

В январе 1917 средний рабочий день по Петроградской губернии составлял 10,1 часа, а в марте он снизился уже до 8,4, т. е. всего за два месяца на целых 17%.

Однако использование рабочего времени определяется не только продолжительностью рабочего дня, но и числом рабочих дней в году. В дореволюционное время было значительно больше праздников – число праздничных дней в году составляло 91, а в 2015 году число нерабочих праздников, включая новогодние каникулы, составит лишь 14 дней. Не компенсирует эту разницу даже наличие 52 суббот, которые стали нерабочими с 7 марта 1967 года.

Средний русский чернорабочий съедал в день полтора фунт а черного хлеба, полфунта белого, полтора фунта картофеля, четверть фунта крупы, полфунта говядины, осьмушку сала и осьмушку сахара. Энергетическая ценность такого пайка составляла 3580 калорий. Средний же житель Империи поедал в день пищи на 3370 калорий . Такого количества калорий русские люди с тех пор больше почти никогда не получали. Этот показатель был превышен лишь в 1982 году. Максимум же пришёлся на 1987 год, когда дневное количество потребляемой пищи составило 3397 калорий. В РФ же пик потребления калорий пришёлся на 2007 год, когда потребление составило 2564 калории.

В 1914 году рабочий тратил на питание для себя и свой семьи 11 рублей 75 копеек в месяц. Это составляло 44% от заработка. Однако в тогдашней Европе процент зарплаты, затрачиваемый на питание, был гораздо выше - 60-70%. Более того, во время мировой войны этот показатель в России ещё более улучшился, и расходы на питание в 1916 году, несмотря на рост цен, составили 25% от заработка.

Фунт мяса в 1914 стоил 19 копеек. Русский фунт весил 0,40951241 грамма. Значит, килограмм, будь он тогда мерой веса, стоил бы 46,39 копеек – 0,359 грамма золота. Таким образом, рабочий мог купить на свое жалование 48,6 килограмма мяса, если бы, конечно, захотел.

Теперь посмотрим, как же обстояло дело с жильём.

Как писала выходившая некогда в Петрограде «Красная газета» в своём номере от 18 мая 1919 года, по данным за 1908 год, рабочие расходовали на жилище до 20% своего заработка. Если сравнить эти 20% с нынешним положением, то стоимость съёма квартиры в современном Питере должна была б составлять не 54 тысячи, а порядка 6 тысяч рублей, либо нынешний питерский рабочий должен получать не 29 624 рубля, а 270 тысяч. Сколько же это было тогда в деньгах? Стоимость квартиры без отопления и освещения составляла на одного зарабатывающего: в Петрограде - 3 р. 51 к., в Баку - 2 р. 24 к., а в захолустном городке Середе Костромской губернии - 1 р. 80 к., так что в среднем для всей России стоимость платных квартир оценивалась в 2 рубля в месяц. В переводе на современные российские деньги это составляет 2092 рубля. Здесь надо сказать, что это, конечно, не господские квартиры, съём которых стоил в Питере в среднем 27,75 р., в Москве – в 22,5 р., а в среднем по России в 18,9 р. В этих господских квартирах жили в основном чиновники чином до коллежского асессора и офицеры. Если в господских квартирах, на одного жильца приходилось 111 квадратных аршинов, то есть, 56,44 квадратных метров, то в рабочих по 16 кв. аршин – 8,093 кв.м. Однако стоимость аренды квадратного аршина была такой же, как и в господских квартирах – 20-25 копеек за квадратный аршин в месяц .

Однако уже с конца ХIХ столетия общей тенденцией становится строительство владельцами предприятий рабочих жилищ улучшенной планировки. Так, в Боровичах владельцы керамического завода кислотоупорных изделий инженеры братья Колянковские построили для своих рабочих в поселке Вельгия деревянные одноэтажные дома с отдельными выходами и приусадебными участками. Рабочий мог приобрести это жилье в кредит. Первоначальная сумма взноса составляла всего 10 рублей.

Таким образом, к 1913 году лишь 30,4% наших рабочих жили на съёмных квартирах. Остальные 69,6% имели бесплатное жилое помещение.

Кстати говоря, когда в послереволюционном Петрограде освободилось 400 тысяч господских квартир – кого расстреляли, кто сбежал, а кто умер с голоду – рабочий люд не спешил в эти квартиры вселяться даже бесплатно. Во-первых, располагались они далеко от завода, а во-вторых, протопить такую квартиру стоило больше, чем вся зарплата 1918 года.

Теперь давайте посмотрим, сколько стоило снять жильё. Аренда жилья стоила в Питере 25, а в Москве и Киеве 20 копеек за квадратный аршин в месяц. Эти 20 копеек сегодня составляют 256 рублей, а квадратный аршин – 0,5058 м². То есть, месячная аренда одного квадратного метра стоила в 1914 году 506 сегодняшних рублей. Квартиру в сто квадратных аршин наш канцелярист снимал бы в Питере за 25 рублей в месяц. Но он такую квартиру не снимал, а довольствовался подвальной и чердачной каморкой, где площадь была поменьше, а арендная ставка – пониже. Такую квартиру снимали, как правило, титулярные советники, получавшие оклад на уровне армейского капитана. Голый оклад титулярного советника составлял 105 рублей в месяц (134 тысяч 640 рублей) в месяц. Таким образом, 50-метровая квартира обходилась ему менее чем в четверть жалования .

Ну а теперь расскажем о том как сделан перерасчет на современные деньги на примере зарплаты канцеляриста (мелкого чиновника). В рублях его жалование составляло 37 рублей и 24 с половиной копейки. В те годы существовал золотой стандарт, и каждый рубль содержал в себе 17,424 доли чистого золота, то есть 0,774235 г в пересчёте на метрические меры. Поэтому зарплата канцеляриста равна 28,836382575 грамма золота. Если мы разделим этот вес на нынешнее золотое содержание рубля по состоянию на 28 января 2013 года, то получим 47 758 рублей и ещё 89 копеек. Как видим, царский рубль равен сегодня 1282 современным рублям 29 копейкам. В те годы существовал золотой стандарт, и каждый рубль содержал в себе 17,424 доли чистого золота, то есть 0,774235 г в пересчёте на метрические меры. Поэтому зарплата канцеляриста равна 28,836382575 грамма золота. Если мы разделим этот вес на нынешнее золотое содержание рубля по состоянию на 28 января 2013 года, то получим 47 758 рублей и ещё 89 копеек. Как видим, царский рубль равен сегодня 1282 современным рублям 29 копейкам.

Заключение

Когда и где возник рабочий класс? Считается, что время его появление уходит в период развития товарно-денежных отношений, промышленного переворота и буржуазных революций в Западной Европе. В капиталистических государствах рабочий класс является классом наёмных работников, продающих свою рабочую силу частному предпринимателю или государству. Хотя в наши дни в развитых странах рабочие нередко выступают как владельцы части акций своего предприятия, главным источником их существования и сегодня остаётся именно заработная плата. Труд рабочих используется прежде всего в промышленности, а так же на транспорте, сельском хозяйстве и других сферах общественного производства. Возникновение рабочего класса в России как особой социальной группы приходится на вторую половину XIX в., когда после отмены крепостного права в стране заканчивается индустриальная революция. Окончательное становление рабочего класса происходит уже в XX в .

В период революционных событий 1905 г. и 1917 г. рабочий класс нашей страны всё ещё оставался не очень многочисленным. Историки, экономисты, социологи и представители других гуманитарных наук до сих пор ведут дискуссии о численности отдельных его слоёв и даже общей численности. Наиболее убедительно выглядят следующие расчёты: удельный вес рабочих вместе с семьями в 1913 г. составлял около 15% .

Рабочий класс, само рождение которого было связано с развитием современного индустриального общества, был одним из наиболее грамотных классов страны, но в то же самое время в царской России примерно около половины рабочих не умели ни читать, ни писать. Даже материальное положение рабочих было очень разным и зависело не только от профессии, но даже места жительства. Особенно высоко оплачивались рабочие-металлисты и некоторые горнозаводские рабочие. Некоторые из них имели свои дома, коров, лошадей, землю. Но подавляющее число рабочих влачило жалкое существование, труд их оплачивался крайне низко, не было никаких социальных гарантий. Особенно тяжёлым положение рабочих становится в годы Первой мировой войны. Многие проблемы рабочих были в те годы связаны со степенью развитости рабочего законодательства: его становление в России явно отставало от потребностей быстро растущего рабочего класса, хотя оно вовсе не было таким отсталым и ущербным, как о том писали советские и некоторые современные авторы. Наоборот, в России зачатки трудового законодательства и элементы рабочего самоуправления начали развиваться раньше, чем на Западе .

Низкие заработки, проблемы с получением образования и неразвитостью политических свобод - всё это превращало рабочий класс в оппозиционную самодержавию силу. С начала 20 в. в его рядах быстро распространяются социалистические идеи. Рабочий класс становится ведущей силой всех русских революций начала 20 в., причём рабочие, как правило, выступали на стороне наиболее радикальных революционных партий, прежде всего большевиков. Именно поддержка рабочих, хотя далеко не всеобщая и не безусловная, позволила Ленину и его сторонников прийти в Октябре 1917 г. к власти.

Список использованной литературы

1. Балабанов М. Очерки по истории рабочего класса в России. - М., 1925. С. 300-302.

2. Звягин Ю. Ю. Фабричное законодательство в конце XIX - начале XX века в России и Западной Европе: опыт сравнения // Россия и Запад. - СПб., 1996.

3. Лаверычев В.Я. Царизм и рабочий вопрос в России (1861- 1917 п.). - М., 1972. С. 248-249.

4. Кирьянов Ю.И. Жизненный уровень рабочих России. - М., 1979.

5. Микулин А. В. Сверхурочные работы в промышленных заведениях Киевского фабричного округа в 1898 г. // Промышленность и здоровье. - 1904.

6. Московский городской статистический отдел. Труды Московского городского статистического отдела. - М. : Моск. гор. Дума, 1882.

7. Парадизов П. О. "Рабочий вопрос" в России в начале 70-х годов XIX в. // История пролетариата СССР. - М., 1932. С. 14.

8. Рашин А.Г. Формирование рабочего класса в России. М., 1958. С. 12-13.

9. Рубакин Н. А. Рабочее движение в России в XIX веке (1861-1874). - М., 1914. С. 29.

10. Рязанов А. Б. Рабочий класс России от зарождения до начала XX в. - М., 1926. С. 367.

11. Соловьева А.М. Промышленная революция в России в XIX в. - М., 1990. С. 97.

Московский городской статистический отдел. Труды Московского городского статистического отдела. - М. : Моск. гор. Дума, 1882.

Звягин Ю. Ю. Фабричное законодательство в конце XIX - начале XX века в России и Западной Европе: опыт сравнения // Россия и Запад. - СПб., 1996.

Из за отсутствие трудового законодательства и переизбытка рабочей силы условия жизни пролетариата были крайне тяжелыми. Заводчики и фабриканты совершенно не заботились о рабочих. Рядом с крупными заводами строились бараки, в которых селили рабочих в них находилось минимальное количество удобств, процветала антисанитария, вирусные заболевания. Людей селили в них по 30 человек в помещение минимум. В этих помещениях ели, спали вообще делали все в свободное от работы время. Часто холостых селили в один барак в месте с семьями. Из удобства и мебели в них были лишь деревянные кровати. В помещение всегда стоял смрад, воздух был затхлый, света в них практически не было.

Зачастую на заводах попросту не было бараков и людям приходилась спать на своих рабочих местах в цехах завода. Рабочие часто болели самыми распространенными профессиональными заболеваниями были: глазные болезни, заболевание легких. Медицинского лечения больным не оказывали, выходного пособия по болезни не давали. Люди в любом состоянии были обязаны работать.

Как правило, вплоть до 1880-х годов, наем рабочих на фабрично-заводские предприятия практиковался на основе "словесного" или письменного договора сроком! на год, чаще всего "от Пасхи до Пасхи". До истечения установленного срока у рабочих забирались в контору паспорта, и они фактически лишались свободы, не имея права требовать досрочного расчета. Произвол предпринимателей ничем не ограничивался. Заводчик в свою очередь мог уволить рабочего в любое время. Так же он имел право взимать штраф с рабочих на свое усмотрение. Рабочие не каким образом не были защищены от произвола со стороны начальства. Рабочий день крайне продолжительным доходил до 15 а иногда и до 16 часов в сутки. Рабочая неделя была 6 дневная, а порой пролетариев заставляли работать и в воскресение.

Работа была тяжелая, изнурительная, доходило до того что рабочие даже умирали за станками. За провинности они могли подвергнуться телесным наказаниям, рабочих порой били просто для того что бы заставить их работать или разбудить заснувших на рабочем месте.

Широко практиковался труд женщин и детей он оплачивался ниже, чем труд мужчин, а работать им приходил практически столько же сколько и мужчинам. Предпринимателям было выгодно нанимать на роботу детей и женщин, такое положение из устраивало и не какие морально этические нормы небыли для них преградой.

Государство предпринимало попытки улучшить ситуацию, но как правило они не к чему не приводили, положение пролетариата оставалось прежним.

Регламентировался не только труд рабочих, но и их личная жизнь: на многих предприятиях рабочие были обязаны в принудительном порядке покупать товары в хозяйственной лавке по завышенным ценам и худшего качества; проживавшие в фабричных казармах отлучались в определенные сроки. Рабочие не были защищены от издевательств и оскорблений со стороны хозяина и его подручных. В Москве, например, вплоть до начале 90-х годов XIX в. на фабрике "Карл Тиль и К°" применялись розги.

Заработная плата была мизерная, её с трудом хватало на то что бы выжать. Рабочие были худыми истощенными, у них практически не оставалось сил для того что бы работать не говоря уже о том что бы хоть как то удовлетворять свои потребности.

Бесспорно такое положение дел не как не могло не вызвать недовольство среди пролетариата, которое уже в 60-70-е годы стала проявляться в виде стихийных

выступлений. В 60-е годы наблюдались волнения на заводах Урала и в центральных губерниях (Мальцевский завод в Калужской губернии, Морозовская фабрика в Орехово-Зуеве и др.). Только в 1861 г. было отмечено 4 стачки и 12 волнений промышленных рабочих. Численность этих выступлений быстро росла (по данным П.А. Хромова в 70-е годы было зарегистрировано свыше 200 стачек и 100 волнений). Особый размах приобрели стачки на Невской бумагопрядильне (1870) и Кренгольмской мануфактуре (1872), происходившие в непосредственной близости от столицы империи.

Растущие недовольство рабочих, а затем и возникновение русской социал-демократии становятся важным явлением в русском общественном движении пореформенной России. С увеличением численности пролетариата, во время промышленного переворота, росла его организованность и сплоченность, что привело к попыткам создания первых рабочих организаций. В мае 1875 г. в.

Одессе возник "Южнороссийский союз рабочих" во главе с Е.О. Заславским. Организация имела свой устав, где была сформулирована основная цель - свержение существовавшего в стране политического строя путем насильственного переворота. Организация была под влияние народнической идеологии, что сказывалось на отдельных частях устава.

В декабре 1878 году в Сан Петербурге образовался "Северный союз русских рабочих" во главе с В.П. Обнорским и С.Н. Халтуриным, в который вошли около 200 рабочих. Организация выразила свою позицию в воззвание "К русским рабочим", в котором ясно указывалась необходимость политической борьбы, требование политической свободы, рабочих призывали сплотится. В воззвании говорилось о необходимости отмены частной собственности на землю и установлении общинного землевладения, создании рабочих ассоциаций для организации производства. Уже в январе следующего года правительство произвело аресты членов данной организации. С.Н. Халтурин сумел скрыться от полиции и занялся впоследствии терроризмом.

В 1880 году был выпущен первый номер рабочей газеты "Рабочая заря", однако типография была разгромлена, а номер газеты конфискован, что фактически означало прекращение деятельности организации.

Рабочие организации 70-х годов способствовали росту активности и сплоченности российского пролетариата, знакомили его с опытом и традициями международного пролетариата.

Бурное развитие фабрично-заводской промышленности, торговли и транспорта в пореформенной России обусловили крупные изменения в социальном облике стра­ны. Наряду с традиционными классами - дворянством и крестьянством - склады­ваются новые общественные слои - торгово-промышленная буржуазия и пролета­риат. Постепенное втягивание карельского края в орбиту капиталистической модернизации также способствовало становлению здесь этих новых социальных сил.

Преобладающая роль сельского хозяйства и крестьянских промыслов, относи­тельно слабое развитие промышленности и активный рост торговли определяли осо­бенности формирования местной буржуазии. Для нее основными источниками на­копления капиталов являлись торговля и торгово-ростовщические операции: скупка и перепродажа промысловой продукции, доставка и реализация по повышенным це­нам хлебопродуктов и промышленных изделий, мелкое кредитование, выполнение казенных подрядов. Сказывалось и интенсивное проникновение в наиболее перспек­тивные отрасли промышленности (лесопиление, лесозаготовки, горное дело) крупно­го капитала из ближайших деловых центров страны - Петербурга и Архангельска, а частично и из-за границы. Имел место также и отток местных капиталов в Петер­бург и Финляндию (особенно из северных районов).

Часть буржуазии Карелии составляли потомки купеческих фамилий XVIII - пер­вой половины XIX в. (Антоновы, Базегские, Богатенковы, Захарьевы, Пименовы, Серебряковы и др.), передававшие свои капиталы по наследству. Однако большин­ство буржуазно-предпринимательской элиты являлись выходцами из "неименитой" среды, главным образом из разбогатевших крестьян и, в редких случаях, из мещан. Так, например, основатель и владелец Керетского лесозавода Ф. Савин - местный крестьянин, разбогатевший на операциях по скупке мурманской рыбы и доставке ее в Архангельск и Петербург. Владельцы крупнейших магазинов Петрозаводска в конце XIX в. П. Ипатова, братья Матвей и Михаил Леймановы, Ф. Тихонов выдвинулись из среды жителей пригородных селений. В.Е. Куттуев, ставший в середине 1890-х гг. владельцем Куйтежского железопередельного завода, еще в начале 80-х гг. числился торгующим крестьянином Рыпушкальской волости. Именно выходцы из крестьян, наряду с деятельностью в торгово-посреднической сфере, стали к концу XIX в. наи­более активно включаться в организацию крупных лесозаготовительных операций: Кирьяновы, Кипрушкины и Фершуковы из Ладвы, Афонины и Селиверстовы из Остречинской волос­ти, Кораблевы из Шалы.

В среду формирующейся буржуазии края вхо­дили не только русские, но и карелы (Куттуевы из Олонца, владелец лесного двора в Петрозаводске А. Калинин из д. Онгамукса Спасопреображенской волости, крупный скупщик и торговец П. Григорьев-Тергуев из Ребольской волости и др.), а также представители других национальностей. Судя по документам, выданным на право торговли и про­мыслов, численность крупной буржуазии в крае к середине 1880-х гг. можно определить приблизи­тельно в 300-400 человек 73 .

Процесс формирования пролетариата происхо­дил в основном двумя путями. В старейшей отрас­ли индустрии - казенной металлургии - кадры пролетариев складывались преимущественно из по­томственных мастеровых, освобожденных в 1861 г. от принудительного труда и поступивших на заводы по вольному найму, а также из членов их семей. Для других отраслей промышленности, включая частную металлургию и лесопиление, главным источником комплектования рабочих кадров явилось кресть­янство Олонецкой и некоторых сопредельных уездов Архангельской губернии. Об­становка крупного промышленного производства приводила к постепенному отрыву вчерашних крестьян от земли. По данным фабричной инспекции, к 1898 г. 26% рабо­чих частных предприятий Олонецкой губернии не имели в деревне ни дома, ни земли. Кроме того, многие рабочие лишь формально продолжали числиться держателями деревенских наделов, но не принимали личного участия в их обработке.

Общая численность постоянных фабрично-заводских рабочих в Карелии за че­тыре пореформенных десятилетия увеличилась в 2,3 раза и к 1900 г. составила 3,5 тыс. человек. На первое место к началу XX в. вышла лесопильная промышленность. В ней было занято 1,9 тыс. человек, в том числе 1,5 тыс. - на лесозаводах Карельского! Поморья. В казенной металлургии (на Александровском заводе и его отделениях в Кончезере и Валазме) работало около тысячи человек, в частной металлургии и на { предприятиях прочих отраслей - 0,6 тыс. человек 74 .

Сравнительно немногочисленный отряд промышленных пролетариев Карелии состоял в основном из русских. Карелов среди постоянных заводских кадров даже в начале XX в. насчитывалось немногим более 200 человек. Такое положение в значи­тельной степени объяснялось тем, что западные населенные карелами районы края почти не были затронуты промышленным развитием. Из 23 фабрично-заводских пред­приятий, имевшихся в Карелии к началу XX в., 20 находились в районах с преимуще­ственно русским населением - в Поморье и Прионежье.

Наряду с промышленным пролетариатом в Карелии сложилась значительная про­слойка сезонных рабочих. В конце 1890-х гг. их насчитывалось не менее 45 тыс. Наи­большее количество сезонников (около 35 тыс.) работало на лесозаготовках и сплаве, до 2 тыс. занимались заготовкой и доставкой топлива и сырья для горных заводов и до 8 тыс. трудились на морских промыслах, в судоходстве и на погрузке товаров в портах и на пристанях. Обычно сезонные рабочие работали по найму в течение 2-6 месяцев, а остальное время занимались сельским хозяйством и крестьянскими про­мыслами. По своему социальному облику они являлись сельскими пролетариями и полупролетариями. В отличие от постоянных заводских кадров, среди сезонников было много выходцев из карельских волостей. В конце 1890-х гг. только на лесозаготовках и сплаве насчитывалось не менее 10 тыс. рабочих-карелов.

В условиях продолжавшегося в пореформенной России процесса первоначально­го накопления капитала и сохранения многих пережитков феодальной системы поло­жение формирующегося пролетариата было сложным. Юридический статус его оста­вался неопределенным. Выходцы из деревни, даже много лет проработавшие на промышленных предприятиях, официально по-прежнему считались крестьянами и вынуждены были платить окладные сборы по месту своей сельской приписки. Про­должительность рабочего дня в российской промышленности была самой длинной в Европе, а заработная плата - одной из наиболее низких. Государство, само владев­шее многочисленными казенными предприятиями, проявляло медлительность в уре­гулировании отношений между рабочими и нанимателями, что открывало дорогу предпринимательскому произволу. Некоторые шаги в данном направлении стали предприниматься властью лишь с начала 1880-х гг., но при этом принятие основных законодательных актов по рабочему вопросу (о создании фабричной инспекции - 1882 г., о штрафах - 1886 г., о продолжительности рабочего дня -1897 г.) следовало лишь за всплеском стихийных пролетарских выступлений и носило, по существу, вы­нужденный характер. Создание каких-либо рабочих организаций, в том числе по от­стаиванию профессиональных и экономических интересов, не допускалось.

Условия труда и быта рабочих в Карелии, как и в других окраинных регионах, по ряду важнейших показателей были значительно хуже, чем в основных индустриальных районах России. В 1870-80-х гг. на лесопильных предприятиях края продолжитель­ность рабочего дня составляла 12-14 часов, а иногда достигала и 16 часов в сутки, хотя условной нормой по стране в то время считался 12-часовой рабочий день. Закон от 2 июля 1897 г. установил на крупном фабрично-заводском производстве продолжи­тельность рабочего дня в 11 часов 30 минут, а накануне праздников - 10 часов, однако на ряде лесозаводов Карелии, а также на Усланской картонной фабри­ке Тейфеля по-прежнему сохранялся 12-часовой рабочий день. Широко применялись сверхурочные работы, которые были разрешены специальным правительственным цир­куляром от 14 марта 1898 г. Фабричный инспектор Олонецкой губернии Н. Барышни­ков в связи с этим в отчете за 1898 г. признавал, что с практикой сверхурочных работ инспекция "бессильна бороться за неопределенностью законодательства" 75 .

Уровень оплаты труда в промышленности края был несколько ниже общероссий­ского. На Александровском заводе, по сведениям за 1888-1890 гг., среднемесячный заработок составлял в среднем 14,2 руб. в месяц. В период промышленного подъема 1890-х гг. он вырос и к 1900 г. достиг 17,7 руб. На лесопильных предприятиях края к 1900 г. рабочие, по данным фабричной инспекции, в среднем получали 16 руб., в пароходоремонтных мастерских - 14 руб., на картонном, спичечном и железопередельном производствах - 8,8 руб. в месяц. В то же время в целом по России среднемесяч­ный заработок рабочего, по данным за 1890 г., составлял 15,6 руб., а в 1900 г. - 17,2 руб. (в металлургии и металлообработке - 28,2 руб.) 76 . При этом цены на продукты питания в Карелии были выше, чем в большинстве других регионов страны. Более широкое распространение получила здесь и так называемая «вторичная эксплуата­ция» - выдача зарплаты не наличными деньгами, а продуктами и товарами из заводских лавок по завышенным ценам. Действовала система штрафов и вычетов, ко­торые даже после издания закона о штрафах могли достигать 1/3 заработка.

Сопоставление материалов проведенного в 1896-1897 гг. фабричным инспекто­ром Н. Барышниковым исследования затрат на питание 41 рабочей семьи с данными земского обследования крестьянских хозяйств Олонецкой губернии за 1900-1902 гг. показывает, что нормы потребления основных продуктов питания у рабочих были, как правило, ниже среднего уровня потребления местных крестьян. Так, муки и крупы в месяц на едока в рабочих семьях потреблялось 43,2 фунта, в крестьянских - 69,6 фунта, мяса, соответственно - 2 и 3,2 фунта, масла (животного и растительного) - 0,8 и 1,2 фунта. В то же время рабочие потребляли по сравнению с крестьянами заметно больше сахара (1,4 фунта против 1), чая, кофе и цикория (0,52 фунта против 0,23) 77 , что свиде­тельствует о частичной замене горячего питания в пролетарских семьях чаепитием.

Серьезнейшей проблемой являлось получение социальных пособий в случае вре­менной или постоянной потери трудоспособности. Только на Александровском заво­де существовала вспомогательная касса товарищества (составленная из взносов ра­бочих), из которой назначались небольшие пенсии получившим тяжелое увечье, а также вдовам и сиротам рабочих, погибших на производстве (14-20 коп. в месяц и 1-2 пуда муки) 78 . На других предприятиях до издания закона 2 июня 1903 г. "О воз­награждении потерпевших вследствие несчастных случаев" рабочий-инвалид мог по­лучить пособие только, если он доказал "злое деяние" или упущение со стороны за­водчика. По этому поводу на основе своей практики фабричный инспектор Н. Барышников на страницах губернской газеты с горькой иронией писал, что "уже из факта поступления в промышленное заведение вытекает вина рабочего во всем, что сопряжено с пребыванием в этом заведении".

Неудовлетворительными были и жилищные условия многих рабочих семей. На лесопильных и частных металлургических заводах большинство одиноких и семей­ных рабочих жило в тесных казармах барачного типа или снимало углы в частных домах. Несколько лучше обстояло дело на Александровском заводе, основная масса рабочих которого имела собственные небольшие дома.

Особенно тяжелым было положение рабочих, занятых на лесозаготовках, сплаве и других сезонных производствах, которые не подпадали под действие даже весьма ограниченных законов о фабрично-заводском труде, принятых в 1380-1890-х гг. Вербовку лесорубов и сплавщиков предприниматели вели, как правило, через аген­тов-подрядчиков из числа местных зажиточных крестьян. Подрядчики путем задат­ков закабаляли односельчан и вынуждали соглашаться на самые невыгодные усло­вия, причем письменных договоров найма обычно не заключалось. Рабочий день в лесу и на сплаве продолжался при любой погоде с раннего утра и до позднего вечера. Выходные и праздничные дни зачастую не соблюдались. Плата за тяжелый физиче­ский труд обычно не превышала 2-3 руб. в неделю. Значительная часть заработка сразу же уходила на погашение задатка. Жить сезонникам приходилось в шалашах, землянках или наскоро сколоченных избушках без деревянного пола и потолка. Та­кие избушки, как отмечал земский врач Пудожского уезда, имели площадь до 8-9 кв. метров, но в них на ночлег набиралось по 25-30 человек. Здесь же сушили одежду и обувь. Обычную пищу лесорубов составляли черный хлеб и картофель, привозимые из дома, а также крупы, горох и чай, приобретаемые у подрядчиков в счет заработка. Сплавщики полностью находились на хозяйских харчах, которые часто готовились из залежалых продуктов. Следствием крайне неблагоприятных условий труда и быта сезонников была высокая заболеваемость. По данным земских медиков, травмати­ческим повреждениям и простудным заболеваниям за сезон подвергалось 20-30 % лесозаготовителей, среди сплавщиков этот процент был еще выше 79 .

Положение лесных рабочих вызывало серьезную обеспокоенность даже у мест­ной губернской администрации. Оно стало предметом специального рассмотрения на промысловой комиссии Олонецкого губернского совещания о нуждах сельскохо­зяйственной промышленности в 1902 г. Комиссия, возглавлявшаяся председателем Петрозаводской уездной земской управы И. Лазуком, предложила запретить "суще­ствующий способ расчета лесопромышленниками рабочих товаром вместо денег" и высказалась за создание на лесных промыслах специального санитарно-медицинского надзора, в ведении которого находилось бы и наблюдение "за продовольствием и питанием рабочих" 80 . Предложение вошло в отчетные документы губернского сове­щания, но так и не вызвало действенной реакции в петербургских коридорах власти.

Стремление рабочих добиться улучшения своего положения приводило к возникно­вению трудовых конфликтов с предпринимателями. В последней четверти XIX в. в Карелии произошло несколько стихийных стачечных выступлений на экономиче­ской почве. Первая в истории края забастовка вспыхнула в 1875 г. на Александров­ском заводе в Петрозаводске. Она была вызвана резким снижением заработков вслед­ствие необоснованной, по мнению рабочих, выбраковки значительной партии изде­лий. 6 февраля по поручению рабочих литейного цеха формовщики П. Поляков и Н. Суханов предъявили администрации требование об отмене вычетов. В ответ гор­ный начальник издал приказ об увольнении Полякова и Суханова. Литейщики (око­ло 100 человек) объявили забастовку, добиваясь отмены вычетов и восстановления на работе уволенных товарищей. Однако рабочие других цехов их не поддержали. Под угрозой общего увольнения 8 февраля стачечники возобновили работу, не до­бившись успеха 81 .

В 1878 г. бастовали 130 рабочих-сезонников на строительстве почтовой дороги Повенец-Сумпосад, добивавшиеся от предпринимателей возвращения паспортов в связи с тяжелыми условиями труда и нарушением договорных обязательств. В начале 1890-х гг. сотни отходников из южных уездов Карелии принимали участие в стачках сезонных рабочих на реконструкции Мариинского канала. В течение 1890-1892 гг. на трассе неоднократно возникали забастовки, в ходе которых рабочие протестовали против низких расценок, продолжительного рабочего дня и некачественного пита­ния, а также требовали выдачи расчетных книжек 82 . Экономические стачки были за­регистрированы также в 1892 г. на Кемском лесопильном заводе, в 1897 г. на Туломозерском чугунолитейном заводе компании "Сталь", в 1901 г. на Ковдском лесозаводе. Стачки 1870-1890-х гг., несмотря на их разрозненность и эпизодичность, стали важ­ным этапом на пути становления в крае рабочего движения.

Самым важным явлением социальной жизни пореформенной России было формирование и рост нового класса - пролетариата.

Еще при проведении реформы 1861 г. подверглись обезземеливанию по крайней мере 4 млн. крестьян. В дальнейшем неуклонно росло число безлошадных дворов, семей, лишенных собственного инвентаря и вовсе забросивших хозяйство.

Создавалось искусственное аграрное перенаселение. Миллионы крестьян вынуждены были уходить из деревни в поисках заработка. Отчасти они поглощались капитализирующимся сельским хозяйством в качестве батраков.

В 80-х годах XIX в. в Европейской России насчитывалось не менее 3,5 млн. сельскохозяйственных рабочих. Но в большинстве случаев резервы рабочей силы, накоплявшиеся в результате пролетаризации деревни, направлялись в промышленность. В состав пролетариата влилась и значительная часть рабочих дореформенного периода, разорившихся кустарей, ремесленников и выходцев из городской мелкой буржуазии.

В конце XIX в. В. И. Ленин на основании детального анализа ряда источников пришел к выводу, что к пролетарским слоям населения России (без Финляндии) следует отнести в целом не менее 22 млн. человек, из которых собственно наемные рабочие, занятые в сельском хозяйстве, фабрично-заводской, горной промышленности, на железнодорожном транспорте, в строительном и лесном деле, а также занятые на дому, составляют около 10 млн. человек.

Формирование промышленного пролетариата в России происходило в обстановке быстрого развития машинной индустрии. В связи с этим и концентрация рабочих на крупных и крупнейших предприятиях в России была выше, чем в ряде старых капиталистических стран Европы.

К 1890 г. три четверти всех рабочих, занятых в фабрично-заводской и горной промышленности России, были сосредоточены на предприятиях, имевших 100 и более рабочих, и почти половина -на предприятиях с числом рабочих 500 и больше.

«Записка» на получение товаров из заводского магазина. 90-е годы XIX в.

В горнозаводской промышленности крупнейшие предприятия (с числом рабочих свыше 1000 человек) составляли 10% всех промышленных предприятий России, но сосредоточивали 46% общего числа рабочих.

Завершение перехода от мануфактуры к фабрике явилось, таким образом, решающим рубежом в складывании пролетариата.

Старый мануфактурный рабочий, тесно связанный с мелкой собственностью, сменялся потомственным пролетарием, для которого единственным источником существования становилась продажа рабочей силы.

В металлообрабатывающей, машиностроительной промышленности уже в 80-х годах. абсолютное большинство рабочих составляли пролетарии, часто лишь по сословному признаку продолжавшие числиться крестьянами. Однако этот процесс задерживался сохранением остатков крепостничества.

Характерная особенность капиталистического развития России - быстрый рост фабричных центров, расположенных в сельских местностях, ближе к источникам дешевой рабочей силы,- также затрудняла разрыв связи с землей даже у кадровых рабочих (прежде всего в таких отраслях, как текстильная, обработка сельскохозяйственного сырья). Но это же явление имело и другую сторону: оно вело к тесному сближению крестьянской массы с пролетариатом.

Складывание промышленного пролетариата происходило как общероссийский процесс.

При этом пролетариат Украины формировался как из украинского, так и из русского населения; значительным был процент русских рабочих и в рядах пролетариата Прибалтики, Белоруссии, Закавказья, Средней Азии.

Так создавалась и крепла объективная основа сплочения рабочих разных национальностей и развития среди них идей пролетарской солидарности.

Переплетение экономического и политического гнета делало положение рабочего в России особенно тяжелым. Никаких законодательных ограничений рабочего дня не существовало, пока в 90-х годах рабочие своей борьбой не, принудили к этому царизм.

В 60-80-х годах рабочий день измерялся, как правило, 12-14 часами тяжелого труда, а во многих случаях превышал и 14 часов. На сибирских золотых приисках, на плантациях сахарных заводов он продолжался «от утренней зари до вечерней».

Женщины и дети работали столько же, сколько мужчины. Реальный заработок рабочих был значительно меньше номинального.

Предприниматели заставляли покупать продукты в фабричной лавке по грабительским ценам, взыскивали высокую плату за место в тесных и грязных бараках, взимали штрафы, доходившие подчас до половины заработка.

Любое проявление протеста рабочих против невыносимых условий труда и быта представители царской администрации расценивали как «бунт» и «беспорядок», всегда становясь на сторону капиталистов.